Миссия

— Ничуть. А тебе было бы приятно услышать такое под самым ухом? — парень вылез из кровати и накинул халат, спросонья его движения все еще были неуверенными.

— Сладко спишь. Многие бы тебе позавидовали.

— Если они не могут так спать, это их проблемы. Говори, чего надо, и проваливай.

— Ты всегда так с гостями обращаешься? Хоть бы выпить предложил.

— Обычно гости не вламываются ко мне без спроса. Тебе этот старпер дал ключ? Я его прибью!

— Никто ничего мне не давал. Я вошел сам — я же твой хранитель.

— Чертов хранитель! Тогда и выходи так же, как вошел.

— А если не выйду?

— Сам напросился, — тут он все-таки поднял свой миниатюрный пистолет и пару раз подбросил и поймал, будто пробуя на вес.

Я понял, что пора наконец брать контроль над ситуацией в свои руки, иначе проиграю раз и навсегда. Опустив руку к поясу, я вытащил из кобуры «Магнум».

— Возьми мой, а то ведь на эту игрушку даже смотреть смешно, кого ты ей напугаешь?

— Ты думаешь, я шучу? А я ведь и в самом деле выстрелить могу.

— А я, по-твоему, о чем говорю? Стреляй. Убей меня, — я собрал все силы, чтобы посмотреть ему прямо в глаза.

— Убить? Нет, ты точно ненормальный!

— Вопрос сейчас стоит не о моей нормальности. От тебя требуется всего лишь немного подумать и принять решение. Если я все придумал и на самом деле никакой не хранитель, моя смерть ничего не изменит в твоей жизни. Но если я сказал правду, то вчера был твой последний удачный день. Выбор делать тебе.

Тут я протянул ему «Магнум», держа дуло направленным в свою сторону. Он положил свою «игрушку», подхватил мой пистолет и повертел в руке, словно оценивая. Потом вытянул руку вперед, целясь мне в сердце.

Смертоносное отверстие оказалось всего в полуметре от меня. Но я смотрел не на него — мой взгляд по-прежнему был обращен в лицо парню.

Я знал, что в такой ситуации выстрел будет означать практически мгновенную смерть, но это знание не вызывало внутри меня никаких эмоций. Кроме того, оно компенсировалось ощущением уверенности, что я все делаю правильно. Результат не заставил себя долго ждать. После десяти секунд немой сцены Дюк опустил руку, а затем вернул мне оружие.

— Ладно, живи! Не думай, что я поверил твоим байкам о хранителе и миссии. Но ты действительно ненормальный и не боишься смерти. Убивать человека, у которого нет страха смерти — никакого удовольствия.

В этот момент я понял, что уже почти победил. «Магнум» отправился обратно на свое место.

— Значит, ты получаешь удовольствие, когда убиваешь людей?

Парень секунду подумал:

— Я что, похож на маньяка или некрофила? Щелк, бах, шлеп — кровь, труп — мерзость одна, где уж тут удовольствие!

Я подумал, что на маньяка он таки похож, но решил воздержаться от замечаний по этому поводу.

— Тем не менее, твой счетчик трупов уже перевалил за сорок. Это разве ни о чем не говорит?

— Это ты их считаешь. А я не считаю. Я же не хочу никого убивать, они сами нарываются!

— Ну, конечно, сами! — я ухмыльнулся. — Но все-таки ты сам сказал про удовольствие от убийства.

— Да не от убийства, черт тебя дери, это совсем другое! Это когда я держу жертву на прицеле, когда вижу его бегающие и молящие глазки, которые так и говорят: «Нет! Нет! Только не нажимай! Все, что угодно!

Все сделаю! Только не убивай!» Да люди боятся смерти, как ничего другого! Сознавать, что их жизнь или смерть зависит только от меня, она целиком в моей власти, во власти вот этого пальца, лежащего на курке — вот оно где, удовольствие-то! А в твоих глазах я ничего такого не увидел, потому и не выстрелил.

— А что же, интересно, ты в них увидел?

— Да ничего особенного. Вопрос. Любопытство — но только немного.

И никакого страха. Как будто я не тебя собрался убивать, а кого-то постороннего. Раньше я никогда такого не встречал.

Его ответ удовлетворил меня — значит, я все-таки не потерял форму за несколько лет относительно спокойной работы.

— А ты не думал, что в твоих рассуждениях есть подвох? — спросил я.

— Какой еще подвох?

— От тебя все зависит только потому, что у тебя в руках оружие.

— Ну и что?

— А то, что без оружия от тебя уже ничего не будет зависеть. Значит, власть принадлежит вот этому пистолету, а не тебе.

Дюк выругался.

— Слушай, Джек, кончай этот философский треп, я этого не люблю!

— А придется! Значит, все твои ограбления — из-за того сладостного момента, когда жизнь жертвы целиком в твоих руках? Я прав, если следовать твоей логике?

— Вот еще! Иногда мне это нравится, а потом наскучивает. Если бы дело было в этом, думаешь, я бы занимался такими мелочами? Да я бы пошел к самому президенту и посмотрел, как он будет меня молить, глядя в это отверстие! Но нет уж! Я знаю меру!

— Тогда в чем же дело? Почему ты это делаешь?