Миссия «Алсос»

В своем письме к Гейдриху относительно Гейзенберга Гиммлер писал: «Было бы целесообразным свести профессора Гейзенберга с профессором Вюстом… Вюсту следует попытаться установить необходимый контакт с Гейзенбергом, и тогда мы смогли бы использовать последнего в «Аненэрбе», которая постепенно становится полноправной академией. Гейзенберг — хороший ученый, и мы могли бы заставить его кооперироваться с нашими людьми по вопросам этой теории «мирового льда». Предложение, которое могло бы бросить в дрожь самого Гейзенберга!

«Аненэрбе» организовывала археологические и исторические экспедиции в другие страны. С чисто немецкой неразборчивостью в средствах они могли служить также для военных и шпионских целей. Эти академические «эксперты» грабили музеи в оккупированной России. Единственно, что их беспокоило, это чтобы их не опередили бандитские шайки из министерства «культуры» Розенберга. В таких случаях Зиверс бурно протестовал против нарушения его прав. Он не мог видеть, писал он, «как эти произведения искусства захватываются ведомством Розенберга, которому следовало собирать материалы для духовной борьбы против евреев и масонов…».

Другим образцом «научных» интересов Зиверса может служить следующее письмо, адресованное фрейлен Эрне Пиффль в марте 1943 года, когда война была в самом разгаре.

«Дорогая фрейлен Пиффль!

В печати недавно промелькнуло сообщение, что в местечке Рибе в Ютландии (Дания) живет старая женщина, умеющая вязать способом древних викингов. «Рейхслидер» (Гиммлер) выразил желание, чтобы мы послали немедленно кого-нибудь в Ютландию к этой старой женщине и изучили эти методы вязания.

Хайль Гитлер!

К несчастью для будущей науки, из документов не видно, увенчалась ли успехом миссия фрейлен Пиффль.

Во время войны было признано необходимым придать «Аненэрбе» новый важный отдел — отдел прикладных военных исследований, сферой деятельности которого были эксперименты над людьми. Так как Гиммлер был начальником над всеми концентрационными лагерями, то любая «научная» работа, для которой требовались заключенные, должна была осуществляться через его академию. Когда не хватало математиков для вычислительных работ, относящихся к разработкам Фау-1 и Фау-2, из знавших математику заключенных в концлагерях была образована «математическая секция». Как сообщалось, они очень хорошо справлялись с порученным им делом.

Но это было очень редко, чтобы отдел прикладных военных исследований действовал столь гуманно. В нем была, например, пресловутая «Секция Н» во главе с профессором Августом Хиртом и доктором Хаагеном из Страсбурга, которые проводили свои работы на узниках лагеря в Натцвейлере. Самой ужасной была «Секция R» в Дахау, в которой наиболее жестокие эксперименты проводились доктором Рашером[9] и его очень хорошенькой и элегантной женой Нини Рашер, урожденной Диль. По заданию ВВС они проводили эксперименты по изысканию способов оживления людей, долго находившихся в условиях весьма низких температур, а также по изучению явлений, связанных с пребыванием человека в условиях очень низкого давления.

Майор медицинской службы Лео Александер, известный бостонский врач, всесторонне изучил сохранившийся полностью комплект дел, относящихся к этим экспериментам. Миссия Алсос имела возможность ознакомиться с его докладами.

Помимо бесчеловечной жестокости, деятельность Рашеров в Дахау отличалась самыми абсурдными поползновениями на научную объективность, что придавало ей вид пародии на научный метод. Так, одна серия экспериментов заключалась в погружении жертв на несколько часов в ледяную воду. Их держали там почти до момента наступления смерти (только самые выносливые удовлетворяли этому «почти»; большинство не выдерживало). Затем пробовали различные способы оживления почти мертвых людей.

Полученные результаты сравнивались, чтобы определить наилучший способ.

Один из методов заключался в том, что замороженного таким способом мужчину помещали в кровать вместе с молодой женщиной. Затем с типично тевтонской обстоятельностью они пробовали помещать жертву в кровать с двумя женщинами. Если бы время позволяло, они, несомненно, провели бы эксперименты с тремя, четырьмя и больше женщинами и в результате вывели бы соответствующую кривую. В течение всего эксперимента температура тела жертвы автоматически записывалась с помощью термопары, помещенной в прямую кишку. Майор Александер нашел даже графики, показывающие изменения температуры в процессе замерзания или оживления. Графики были снабжены пометками «отогревание одной женщиной», «отогревание двумя женщинами» и «отогревание женщинами после совокупления».