Миссия доброй воли

Сезун’пага повел их дальше. Они миновали коридор с рядом массивных деревянных дверей, свернули за угол, добрались до лестницы с пологими ступенями, что вела на второй этаж, но подниматься не стали, а, нырнув в боковой проход, оказались в большом внутреннем дворе под прозрачным куполом. Здесь стояли скамейки и было много зелени – кусты, невысокие ветвистые деревья, газоны с ухоженной травой. Сюда же выходили две арки и окна дома – множество окон, широких и высоких, распахнутых настежь и закрытых. Воздух здесь казался свежим и прохладным, откуда-то тянуло ветерком – должно быть, работала климатическая установка.

– Патио, – пробормотал Ричард Харгрейвс. – Патио, словно у нас в Калифорнии... Только масштабом побольше.

– Приятное место, – откликнулся Шошин. – У дроми такой благодати не найдешь.

Марсель направился к аркам и, заглянув в смежные комнаты, сообщил:

– Там кухня и удобства. В кухне разделочный стол и что-то вроде камина с вертелами, быка можно зажарить. А с удобствами в самом деле проблема – широковаты, не для нашей конституции.

– Свое оборудование установим, – сказал Шошин, задрав голову вверх и блаженно щурясь. Солнечный свет дробился в потолочном куполе, и чудилось, что над двориком висит многоцветная радуга.

Зрачки Сезун’паги стали узкими, как две темные щели. Секунду-другую он разглядывал землян, потом проскрипел с вопросительной интонацией:

– Аха? Быть довольственный?

– Очень неплохо. – Хурцилава протянул руку и коснулся древесной ветви с узкими темно-зелеными листьями. – Что у нас на втором этаже?

– Отсек для проживаний, – пояснил «говорильник» и перешел на альфа-хаптор. – Восемь комнат с одной стороны и восемь с другой. Те, что ближе к горькой воде, – здесь. Эти окна. – Он широким жестом обвел дворик. – Там различные устройства, чтобы сидеть, лежать и складывать нужное.

– Мебель, – молвил глава миссии и поднес ладонь к подбородку. – Мы благодарим тебя, пха, и просим передать слова почтения Шеггерену’кшу. Когда он осчастливит нас своим вниманием?

– Я сообщу. Шеггерен харши’ххе дарует вам время для отдыха.

Сезун’пага тоже провел рукой под челюстью, повернулся и исчез в коридоре. Спустя пару минут люди услышали отдаленный гул, и над прозрачной кровлей промелькнули тени воздушных машин. Потом наступила тишина.

– Ну, с прибытием, коллеги, – произнес Хурцилава. – Будем обживаться или есть другие предложения?

– Сменить мундиры на шорты, – сказал Харгрейвс. – Работать лучше налегке.

– Правильно, – согласился Шошин и расстегнул ремень с кортиком и бластером.

Всю оставшуюся часть дня члены миссии занимались распаковкой багажа. Личные вещи поднимали на гравиплатформах на второй этаж, где каждый выбрал апартаменты по вкусу, биокамеры и контейнеры с оборудованием тащили в нижние, более просторные помещения, попутно решая, где будут кабинеты посла, советника и двух атташе, где – медчасть, технический блок, узел связи, комната для совещаний. Хурцилава возился с компьютерами, подсоединяя их к планетарной сети, Шошин проверил здание на предмет «жучков» и не нашел ничего, Пак развернул экспресс-лабораторию и принялся монтировать киберхирурга. Эрик и Харгрейвс были на подхвате у Петровича, носили тюки с постельным бельем и одеждой, ящики с посудой, загружали продукты в кухонный автомат, налаживали полевой утилизатор и роботов-слуг.

К вечеру Эрик едва держался на ногах. Они собрались на кухне, перекусили всухомятку, и Абалаков пообещал, что утром киберповар выдаст на завтрак яичницу, гренки и кофе. Пак уже сделал анализ воды, поступавшей в здание, и решил, что землянам она подходит, если отфильтровать железо и избыток тяжелых металлов. Ничего особо вредоносного в воде не нашлось, и врач считал, что с местной микрофлорой справятся импланты.

Хурцилава велел никого не будить, отдыхать до десяти утра, и члены миссии разошлись по комнатам. Эрик уснул, едва коснувшись головой подушки.

СЕЗУН’ПАГА, КАТОРИ

Катори означало «говорящий», но смысл термина был шире, он приближался к таким понятиям, как «измененный» или «кондиционированный». Говорящие считались редким товаром, хотя Новые династии, занятые переустройством своих планет, почти не испытывали в них нужды. Но система Утарту так же, как реальная власть в межзвездном пространстве, принадлежала Первым кланам, которые сталкивались с чужаками не только в битвах – временами обстоятельства вынуждали их к переговорам и уступкам. С учетом врожденной агрессивности расы, любой мирный контакт без катори не состоялся бы – тем более что тэды Первых кланов отличались особым высокомерием и нетерпимостью. Едва ли не каждый из них мечтал захватить планету ашинге или дроми, вывезти туда несколько тысяч пасеша и основать династию. К чужакам, даже к безобидным сервам лоона эо, они относились, как дикие куршуты к домашней скотине – добыча, источник пропитания, и только. Но мир менялся, и высокие тэды харши’ххе давно уже поняли, какие выгоды дарует мощь, соединенная с тонким искусством обмана, интриг и пустых обещаний – с тем, что ашинге называли политикой.