Миссия Икара

– Именно их? – тихо спросил Пейтон; его глаза, изучающие старика, излучали холод.

– Да, – подчеркнуто выразительно ответил Уинтерс.

– «Инвер Брасс»… Что это значит?

– Это название одного болотистого заливчика на севере Шотландии, которого нет ни на одной карте. Его придумал первый глава организации, банкир, шотландец по происхождению, понимавший, что группе придется действовать втайне.

– Значит, никакой подотчетности?

– Повторяю. Для себя мы ничего не искали!

– Тогда зачем тайна?

– Она необходима, ибо, хотя наши решения (в конечном счете) беспристрастно направлены на благо страны, в глазах многих они не всегда приятны и даже вряд ли могут быть оправданны. И все же они действительно были направлены на благо страны.

– Вряд ли могут быть оправданны? – повторил Пейтон, пораженный тем, что слышит.

– Приведу пример. Несколько лет назад наши непосредственные предшественники столкнулись с тираном в правительстве, у которого были свои взгляды на перемену законов страны, человеком по имени Джон Эдгар Гувер. Этот гигант под конец жизни стал одержимым, перешел границы рационального, шантажировал президентов и сенаторов – порядочных людей – своими грязными материалами, погряз в сплетнях и инсинуациях. «Инвер Брасс» устранила его до того, как он поставил исполнительную и законодательную ветви власти, по существу правительство, перед собой на колени. Затем возник молодой писатель по имени Питер Ченселор и подошел слишком близко к правде. Именно его недопустимая рукопись стала тогда причиной чуть ли не кончины «Инвер Брасс»…

– О боже! – негромко воскликнул начальник Отдела специальных проектов. – Позволить себе решать, что есть добро, что зло, выносить приговоры… Какая самонадеянность!

– Это несправедливо! Вы не правы!

– Это правда. – Пейтон встал, задвигая за собой стул. – Мне больше нечего сказать, доктор Уинтерс. Я ухожу.

– Что вы собираетесь делать?

– Все, что нужно. Подам рапорт президенту, министру юстиции и комитетам конгресса по надзору. Этого требует закон… Вы обанкротились, доктор. И не трудитесь провожать меня до двери, я найду дорогу.

Пейтон вышел на холодный серый утренний воздух. Он глубоко дышал, стараясь наполнить легкие, но не мог. Навалилась усталость, слишком много грустного и отвратительного в канун Рождества. Пейтон подошел к ступенькам и начал уже спускаться, когда внезапно услышал потрясший землю громкий звук – звук выстрела. Водитель Пейтона стремительно выпрыгнул из машины, распластался на дорожке, держа оружие обеими руками.

Эм-Джей медленно покачал головой и продолжил путь к автомобилю. Силы его были на исходе. Их не из чего было черпать – полное истощение. Отпала и необходимость срочно лететь в Калифорнию. «Инвер Брасс» прекратила свое существование, ее лидер покончил с собой. А без фигуры и авторитета Самуила Уинтерса она превратилась в руины. А способ, каким он умер, сообщение о крахе тем, кто остался… Эван Кендрик? Ему необходимо все рассказать, все стороны этой истории, и заставить его понять. Но это может подождать по меньшей мере день. Все, о чем мог думать Эм-Джей, пока шофер открывал перед ним дверцу, это как бы побыстрее добраться до дома, выпить несколько больше, чем обычно, и отоспаться.

– Мистер Пейтон, – сказал шофер, – вам радиограмма, код пять, сэр.

– Что за сообщение?

– Связаться с Сан-Джачинто. Срочно.

– Поезжайте в Лэнгли, пожалуйста.

– Есть, сэр.

– О, на всякий случай, если я забуду. Счастливого Рождества!

– Спасибо, сэр.

Глава 44

– Мы заглядываем к нему каждый час, мисс Рашад, – сказала медсестра средних лет. – Так что можете быть абсолютно спокойны… Знаете, сегодня после обеда конгрессмену звонил сам президент!

– Да, я знаю. Кстати, насчет звонков: в его палате телефон отключен.

– Понимаю. Вот записка: телефонисты на коммутаторе получили распоряжение все звонки к этому пациенту переключать на отель «Уэстлейк», к вам в номер.

– Правильно. Большое спасибо.

– Жаль, правда? Канун Рождества, но вместо того чтобы быть с друзьями и распевать рождественские гимны и все такое, он валяется в госпитале, а вы торчите одна в гостиничном номере.

– Признаюсь вам, сестра. То, что он здесь и жив, делает для меня это Рождество лучшим из всех, которые я когда-либо надеялась встретить.

– Знаю, дорогая. Я видела вас обоих вместе.

– Пожалуйста, позаботьтесь о нем. Если я немного не посплю, то утром вряд ли буду для него подарком.

– Конгрессмен – наш пациент номер один. А вы отдыхайте, молодая леди. У вас личико осунулось. Говорю вам это как медик.

– Вероятно, я просто дурочка.

– В молодости я тоже была такой.

– Вы милая. – Калейла положила руку на предплечье медсестры и пожала его. – Спокойной ночи. До завтра.

– Счастливого Рождества, дорогая!

– Да, и вам счастливого Рождества.