Миссия К-314

— Сан, я так и думал, что вас это разозлит. Поймите, мне ваши деньги без надобности. Просто я прекрасно считываю, что во время игры думают ваши партнеры, в том числе и о вас. Это дает мне возможность их быстро запутать, если же мы будем совещаться по каждому ходу, то потеряем оперативность, необходимую в игре, Сан.

Иен пошевелил немного своими «цифровыми извилинами» и согласился:

— Ладно, пусть так, играй за меня! Все равно на мой счет будет капать! Но знай, в конечном итоге я всегда должен оставаться в прибыли! Иначе, зачем ты мне сдался? Избавлюсь от тебя, причины всегда найдутся! — и как бы в подтверждение своих слов, он демонстративно положил свою руку на корпус армейского ручного утилизатора.

У Иена уже давно созрели планы на К-314. Помимо пополнения счета появилась возможность показать себя еще и перспективным руководителем, умеющим обеспечить высокие показатели в работе. Костя всегда быстро и качественно выполнял все задания. И, что безусловно нравилось Иену, он мог работать совершенно самостоятельно, освобождая своего конвоира от «непосильного труда» по контролю за работой.

Со временем К-314 можно было поставить звеньевым, а себе попросить повышения. В конце концов, свалить с этой опасной планеты, от которой все так и ждали какого-нибудь подвоха. Ведь производство, лихо развернутое здесь, было незаконно и, в случае провала, это грозило весьма трагическими изменениями в жизни многих почтенных амилов, не говоря уже о Го, их-то ждала утилизация. Конечно, руководство тут же отреклось бы от них, мол они самовольно замутили эту преступную схему за спиной у начальства.

Иен все это хорошо понимал, но все еще тешил себя надеждой вернуться когда-нибудь на Амил с достойной суммой на счету и возвращением своего утраченного статуса. Это же было одним из условий, когда ему предложили поменять реальный срок на участие в преступном бизнесе. Выбор был между утилизацией и дальнейшим увязанием в криминале.

Планы Костика частично совпадали с планами Иена. Он также надеялся покинуть эту планету. Правда выбор у него был более жестокий — погибнуть рабом или быть убитым при попытке к бегству. Всякими иллюзиями он себе голову не забивал, хорошо понимая, что нужен Иену только здесь. На Амил его брать никто не собирался, там полно своих сканеров, и его секрет будет раскрыт в два счета.

Поднять коренных обитателей планеты на восстание, тоже не вариант. С их идеологией непротивления злу, это полная утопия. Да и не больно-то они страдают в своем призрачном состоянии. Напротив, их переполняет гордость за высокую гуманность своего бытия.

Оставался побег. Рискованный и, вероятнее всего, безуспешный. Зато с быстрой и не очень мучительной смертью.

«Во всяком случае погибать буду с чувством выполненного долга и гордо поднятой головой», — с иронией подумал про себя Костя.

С Ману было очень жалко расставаться, их души, соприкоснувшись друг с другом, нашли свое волшебное созвучие. Но Патрис оказался прав, любовь к стихам — лишь то немногое, что их объединяло. Отношения со временем все больше усложнялись, и все бледнее сверкали искорки восторга в ее глазах. Нет, не подружиться ангелу со зверем никогда!

— Конста, зачем ты планируешь все такое… страшное? Ты хочешь принести еще большую трагедию на Туинтал.

— А для тебя разве не будет «еще большей трагедией» моя смерть?

— Ну, зачем ты так! У тебя налаживаются отношения с твоим охранником, он тебе уже многое позволяет и у нас есть возможность встречаться.

— Неужели ты не понимаешь, что я ему нужен только здесь и сейчас как бесплатный шулер, приносящий хорошую прибыль. И если у него получится вернуться на Амил, он меня убьет без сожалений. Там я ему точно не нужен, а здесь… Если хоть кто-нибудь узнает, как мы тут всех его дружков кинули, ему не жить!

— Это ужасно… это мерзко. Вы как два хищника, готовы растерзать друг друга при удобном случае, — Ману все больше раздражалась, увязая в этих противоречиях.

— Оставить все, как есть тоже нельзя, — продолжил Костя, — скорее всего в следующем сезоне, а может и раньше, я заболею и стану бесполезен. Тогда меня утилизируют на глазах у всех… и у тебя… И это не жестокость, нет. Это такой метод устрашения, который дисциплинирует!

— Я не понимаю, как в этом зверинце рождаются слова о высоких чувствах и красоте мира?

— Рождаются они потому, что мы не можем прятаться в призрачном мире и наслаждаться там высокими идеалами, как вы. Мы попадаем туда только после смерти, а душевную чистоту воплощаем в искусстве, это для нас и есть тот самый сказочный тонкий мир.

В общем нельзя сказать, что они сильно разругались, но прежняя теплота их отношений значительно поубавилась. Не то, чтобы они были этому очень рады, просто так легче было расстаться.

* * *