Миссия – любовь

Вокруг нас веселились люди. Музыка стала более жесткой, танцующая молодежь погружалась в транс, отдаваясь ритму. Прожекторы освещали лица, обезумевшие от восторга. Те, кто не мог или не хотел двигаться под музыку, полулежали на гигантских импровизированных кроватях, расположенных вокруг танцпола. И кто только додумался – размещать людей не за столами, не на диванчиках, а вот так, на кроватях? Конечно же, ребята радовались этому. Яркие вспышки света взрезали темноту зала, обнаруживая пары, слившиеся воедино. Иногда можно было разглядеть двигающиеся спины, которые почти сразу исчезали в полумраке.

– Просто свальный грех какой-то, – серьезно сказал Майкл мне на ухо. Ему явно не нравилось то, что творилось вокруг.

– А что, прикольно, – лицемерно одобрила я происходящее и поглядела ему прямо в лицо, – часто здесь бываю.

Он спокойно приблизил свои губы к моему уху и сказал:

– Не ври. Ты здесь в первый раз, и то потому, что тебя пригласили и было желание надраться.

– Ах, да, я забыла, что вы прекрасно осведомлены обо мне!

– Слушай, а тебе не надоело стоять здесь и перекрикивать музыку?

– Еще как! У меня уже уши болят от твоего ультразвука. Может, я поеду домой?

Майкл вновь стал серьезным и резко ответил:

– Не раньше чем ты поговоришь кое с кем.

Я удивленно подняла брови и кивнула: «Надо поговорить – поговорим. Что нам сделается?»

Парень стал увлекать меня за собой. Мы вышли из большого зала с кроватями и стали медленно протискиваться сквозь толпу. В следующем помещении музыка играла тише и можно было общаться, не напрягая связок. Все сбивались в небольшие кучки и непринужденно болтали. Иногда к компании присоединялся кто-то новый, и тогда его радостно встречали поцелуями и объятьями.

Мы миновали еще один зал. Там тоже было много танцующих, но вместо музыки в стиле house, которая звучала в большом зале, здесь царил progressive trans. Люди не шумели – они были напряженными и задумчивыми. Многие сидели на узких черных диванах, сосредоточенно всматриваясь в темноту. О том, что это люди, а не восковые куклы, можно было догадаться лишь по взмывающим вверх рукам, пальцы которых очерчивали в воздухе странные фигуры. В этом мрачном полумраке мне стало не по себе, и я дернула за рукав Майкла, который пробивал для меня дорогу. Он обернулся и сказал мне на ухо:

– Они в нирване. Им сейчас хорошо.

Я поежилась: не пробовала наркотиков и не хочу.

Выходя, я увидела юношу, сидящего на корточках в самом конце зала и безразлично смотрящего на танцующих. Его глаза с расширенными зрачками показались мне пустыми, как у восковой фигуры. Взгляд, блуждающий и бессмысленный, отсутствующая улыбка на тонких губах, ладони, движущиеся в такт музыке, – все это говорило о том, что парень погрузился в себя, оставив здесь лишь оболочку, беззащитную и бесполезную. Он путешествовал в созданном наркотиками мире и не понимал, что именно в это время, здесь и сейчас, мимо проходит жизнь. Прекрасная и увлекательная, интересная и полная, – та, от которой он отказался в пользу своих иллюзий. Мне стало жалко его, и я отвернулась.

Мой спутник увлекал меня дальше. Я не противилась. Алкогольное опьянение уступило место насмешливому равнодушию.

Вскоре мы оказались около массивной двери с золотой надписью VIP посредине и двумя охранниками по сторонам. Мне стало не по себе. «Боже!» Страшная догадка ускорила биение моего сердца. Я поняла, кто ждет за этой дверью, чтобы поговорить. А потом свернуть шею. Я сделала шаг назад, но наткнулась на чьи-то руки и поняла, что побег невозможен.

– Иди, – приказал Майкл и подтолкнул меня в спину.

Охранник распахнул дверь, и я вошла в небольшое помещение с низким потолком – довольно темное, так, что нельзя было понять истинный его размер. Негромко звучала музыка, пахло благовониями.

Майкл подтолкнул меня в глубь комнаты. В полумраке проступили очертания круглого деревянного стола и низких плетеных кресел, обложенных подушками.

На одном из них восседал Вадим Олегович. Тот самый, который спокойно смотрел, как его люди, один за другим, гибнут от рук Роберта. Тот самый, который бросил своего помощника, когда стало очевидно, что тот проиграл бой. Да, это был он. Без сомнения.

– Ну, здравствуй, Мила! – негромко сказал он, вставая. Я услышала, как позади меня захлопнулась дверь. Оглянувшись, я поняла, что Майкл вышел.

– Он просто должен был доставить тебя, – объяснил Вадим Олегович, – ему ни к чему долго общаться с тобой. Оказывается, это опасно. Да ты садись, не бойся.

Он указал мне рукой на большой мягкий диван, который находился рядом со столом. «Ну, вот еще! Не буду я валяться здесь с этим упырем».

– Спасибо, я лучше пешком постою, – процитировала я фразу из нестареющего фильма «Кавказская пленница».

– Напрасно, – нахмурился мой собеседник. Он явно не понял юмора. Телевизор он, что ли, в детстве не смотрел? – Знаю. – Я кивнула.

– Может, выпьешь чего-нибудь? – радушно предложил он через пару секунд. Видимо, взял себя в руки.

– Спасибо, не хочется. Не та компания.

«Ну, вот! Снова начинаю дерзить! Дурацкий характер! И в кого только?..»