Миссия, люди и я. Уроки бывшего командира отряда «Дельта»

Удовлетворенные тем, что у нас есть фундаментальное понимание района, в котором нам предстояло действовать, мы начали с помощью «мозгового штурма» прорабатывать варианты проведения захвата.

— Как насчет сломанной машины посреди дороги, чтобы заставить их остановиться? — спросил Громила, (8) коренастый бывший футболист из северной части штата Нью-Йорк.

— Например? — спросил кто-то.

— Ну, — сказал Громила, — если мы перекроем дорогу и заставим их машину остановиться, мы сможем использовать множество различных способов, чтобы вывести машину из строя и захватить подозреваемого внутри. — Он на секунду задумался, а затем добавил: — Недостаток в том, что нам придется найти идеальное место на дороге, где она достаточно узкая, чтобы они не смогли воспользоваться обочиной и объехать сломанную машину. — Он снова сделал паузу. — Кроме того, подготовка этого займет много времени, так что мы должны будем иметь идеальные разведданные о том, когда он действительно пересечет границу, а я не уверен, что это реально. Я не сомневаюсь, что рано или поздно он приедет, но как всегда это произойдет не вовремя.

Мы никогда не прерывали Громилу, пока он говорил, потому что он всегда предлагал как плюсы, так и минусы каждого варианта, и всегда было полезно услышать его самодостаточные, точечные и многоплановые рассуждения.

Следующим высказался Хищник. Он обладал каменной челюстью, песочного цвета каштановыми волосами и крепкими мускулами без единой унции лишнего жира, а его тело было идеально приспособлено для боевых действий. Он мог поднимать его так, что казалось, будто бросает вызов законам гравитации. Однажды я видел, как он за считанные секунды взобрался на крышу девятиэтажного здания в Майами, используя комбинацию изощренных приемов лазания мирового класса и полного пренебрежения к собственному благополучию. С точки зрения интеллектуальных способностей, Хищник был одним из тех парней, которые всегда придумывали варианты, которые заставляли меня задуматься, почему, черт возьми, я не догадался об этом первым.

Он встал с дивана и начал объяснять, что до приезда в Боснию он экспериментировал с новым австрийским боеприпасом, предназначенным для выноса дверей с больших дистанций. Это была не осколочно-фугасная граната, то есть она не давала никаких осколков, вместо этого для открытия дверей использовалось избыточное давление взрыва. Сам боеприпас имел форму гигантского корндога на двенадцатидюймовой палке (9).

— Им легко пользоваться, — объяснял он, демонстрируя настоящий боеприпас в руках. — Ты просто вставляешь палку в ствол своей винтовки, взводишь курок, прицеливаешься и стреляешь из нее, как из РПГ. — Как и многие люди в отряде, Хищник был заядлым «самоделкиным», который, казалось, находился в бесконечном поиске того, как найти или изобрести лучшую мышеловку. Когда в руки таким парням как он попадало новое оборудование или технология, они немедленно переворачивали его вверх ногами, ставили на бок, погружали под воду, а затем пытались разобрать его на части и/или модифицировать. Никогда не принимая ничего за чистую монету, они верили, что смогут найти лучшее применение или улучшить все, к чему прикоснутся. Никто не советовал Хищнику экспериментировать с этим боеприпасом, он делал это, потому что верил, что когда-нибудь это может иметь значение в бою.

Испытания Хищника показали, что при незначительной модификации боевой части, австрийский боеприпас создавал тот же эффект, что и гигантская свето-шумовая граната, используемые для мгновенного оглушения или дезориентации людей, не причиняя им физического вреда.

— Другими словами, — продолжил он, — если мы выстрелим в боковую дверь его машины, избыточное давление взрыва создаст сильное сотрясение, которое на мгновение оглушит всех находящихся внутри. Это даст нам драгоценные секунды, которые нам нужны, чтобы выйти из нашего укрытия и захватить подозреваемого прежде, чем его охрана сможет добраться до своих пушек и начать перестрелку.

— Откуда ты знаешь наверняка, что это действительно сработает? — спросил кто-то.

— На прошлой неделе я испытал его на трех разных машинах, — быстро ответил он.

— Э-э… Да, но откуда ты знаешь, что взрыв ударит по живым людям достаточно сильно, чтобы оглушить их? — добавил я.

— Двое новых парней из нашей группы вызвались прокатиться на одной из машин, чтобы посмотреть, что граната сделает с человеком, и она сработала по ним всем.

Мысленный образ этого эпизода заставил меня остановиться. Должно быть, это вызвало у меня задумчивое выражение лица, потому что все в комнате уставились на меня, ожидая, как я отреагирую. Хотя всем было известно, что ради проведения испытаний, ориентированных на выполнение задачи, оперативники всегда старались расширить границы безопасности, они редко когда проявляли безрассудство. Отряд обладал недостижимым рекордом безопасности, особенно если учитывать чрезвычайную нестабильность того, что мы делали изо дня в день, чтобы подготовиться к нашим операциям.