Миссия на Маврикий

В течении пяти минут им предстояло войти в зону досягаемости третьей батареи – «Ла Ньюв», прямо напротив города, с ее 40 орудиями. Бухта уже широко распахнулась перед ними: вон «Кэролайн», вон захваченные суда Ост-Индской Компании, видны шлюпки, снующие между фрегатом и берегом, высаживающие подкрепление сухопутным частям. За ним два компанейских корабля, военный бриг и еще несколько мелких судов – все в суматохе и полном беспорядке. Суматоха и за городом, где все сильнее разгорается ружейная перестрелка, отчетливо различимы две линии огня – французские солдаты сумели построиться и держались твердо. Пока говорили лишь ружья, но вот Джек увидел, как «Кэролайн» начала разворачиваться, демонстрируя, что и посреди хаоса удается навести порядок. Очевидно, фрегат успел отдать шпринт, Джек видел, как матросы налегают на кабестан, поворачивая тяжелый корпус. И вот, по мере того, как английские шеренги попадали в прицел, пушки «Кэролайн», одна за одной, открывали быстрый, ровный огонь «по готовности». Бриг присоединился к канонаде. Однако едва заговорили их первые орудия, раздался грозный ответ с батареи «Ламбруазье»: английские матросы, подняв Юнион Джек, развернули пушки на стоящие в порту корабли. Немедленно за этим ружейная пальба на батарее «Сентье» достигла пика, там взвился английский флаг, и она присоединилась к обстрелу гавани. Дым клубился все шире и шире, образуя огромное облако, видны были уже лишь вспышки в самом его сердце.

Джек посмотрел на свою линию от начала до конца. «Боадицея» уже заняла свое место в голове колонны, «Нереида» еще находилась в полумиле за кормой. Им надо было пройти прямо под пушками третьей батареи, сменить галс и принять еще круче к ветру. Хотя орудия эскадры уже вполне доставали до города, Джек не решался стрелять в свалку с такого расстояния – даже залп по «Кэролайн» рисковал зацепить своих перелетами. Бездействие, пассивное ожидание были невыносимы, особенно когда показалось, что английские солдаты отступают. Медленно, медленно, в полном молчании они проходили под дулами «Ла Ньюв». Ожидание не могло длиться дольше, вот-вот должен был раздаться первый выстрел. Однако батарея проплыла мимо, вот уже она за кормой, видны жерла пушек. Но они молчали, некому было наводить их – артиллеристы либо сбежали, либо присоединились к защитникам города на суше. Свалка в городе к этому моменту уже распалась на части, французская линия была прорвана, и остатки ее отходили к вершине холма.

Но вот из бухты полетели ядра – «Кэролайн», не прекращая правым бортом огонь по берегу, левым ударила по эскадре, сосредоточив огонь на флагмане. Первый ее залп дал три попадания в корпус «Рэйсонейбла» и одно – в грот-стеньгу, лисель-бум и несколько сорванных блоков рухнули на защитные сетки над квартердеком; со следующим над миделем полетели клочья дюжины коек, но эскадра не отвечала.

– Вы отметили время, мистер Петер? – спросил Джек, связывая перебитый сигнальный фал.

– Сейчас, сэр, – выкрикнул Петер. Секретарь был бело-желтого цвета, что еще больше бросалось в глаза на фоне его черной одежды, утренняя щетина резко выделялась на бледных щеках. – Семнадцать минут девятого.

Как «Кэролайн» лупила по ним! Она полностью скрылась в дыму собственных орудий, но ее двадцатичетырехфунтовые снаряды продолжали с треском находить цель.

– Отличная выучка, – заметил Джек секретарю.

Еще один рокочущий бортовой залп – и ряд развешенных над бортами коек зияет новыми дырами, три человека падают. Склянки снова перевернуты, колокол прозвонил один раз.

– Мистер Вудс, – обратился Джек к штурману, стоящему за штурвалом, – как только пеленги на церковь и башню совпадут, мы поворачиваем. И, мистер Грэхем, сигнал эскадре: поворот последовательно по сигнальному выстрелу. И затем – ближний бой.

Медленно уходили минуты, и вот – сигнальная пушка. Эскадра развернулась, как хорошо отлаженный механизм, «Боадицея», «Сириус», «Рэйсонейбл», «Оттер», «Нереида», в безупречном строю, но все медленнее, шли круто к ослабевающему береговому бризу, под огонь французских орудий. Еще ближе – и вот оба компанейских корабля с бригом и мелкими судами снялись с якорей. Обстановка в городе к этому моменту прояснилась: английские флаги реяли над всеми батареями, кроме одной, а пушки подошедшей вплотную к берегу эскадры уже вполне могли поражать врагов без вреда для своих. И, по мере поворота кораблей, заговорили их передние орудия. Вот прицельный огонь открыла «Боадицея», «Сириус» поддержал ее бортовыми полузалпами, «Рэйсонейбл» отозвался неторопливым непрерывным огнем, «Оттер» и «Нереида» пока могли использовать лишь носовые погонные орудия. «Элайот, кажется, знает толк в свалках», – подумал Джек. «Боадицея» прекратила огонь и направилась на позицию точно поперек носа «Кэролайн», стоящей всего в каких-нибудь двадцати пяти ярдах от берега. Но при этом «Боадицея» рисковала вылететь на мель в течении нескольких минут.

– Сигнал с «Боадицеи»: «Разрешите отдать якорь», – раздалось над ухом Джека.

– Разрешаю, – ответил он, поворачиваясь к ждущему плотнику.