Миссия пилигрима

— В какой-то мере да. Правда, дотторе произвел на меня впечатление человека, который неравнодушен к своей внешности. Я хочу сказать, что он, вероятно, очень чистоплотен и часто моется. Каждому известно, что блохи чаще всего встречаются там, где грязно. Может, они поэтому и избегали его. — Витус замолк и принялся машинально играть с пером. — А вот Джерардо, который прекрасно знал переносчика болезни, не нуждался в защитной одежде. Он избегал и того и другого: контакта с жидкостями больных и контакта с блохами. Поэтому и остался жив, словно благодаря чуду.

Магистр вдруг сорвался с места. Со свойственным ему темпераментом он воскликнул:

— Эврика, эврика! Я знаю, знаю! Если ты, сорняк, сам этого не говоришь, я скажу за тебя: своей логикой ты победил чуму. Никто отныне не будет умирать от страшной напасти. Никто!

Витус с профессором улыбнулись и обменялись взглядами.

— Если это вообще имеет место, — торжественно произнес Витус, — то я победил ее с вашей помощью. И то только потому, что нам удалось расшифровать тайное послание Франческо Петрарки.

Крючок благожелательно взглянул на обоих и заметил:

— Разумеется, все мы внесли свою лепту в процесс познания, но я присоединяюсь к мнению Магистра: вы, несомненно, заслужили лавры, кирургик. Ведь именно вам пришла в голову идея, что письмо Петрарки может содержать тайное послание. Именно вы расшифровали его, и именно ваши умозаключения приближали решение проблемы. Блестящая работа! — Слова профессора звучали, как похвала студенту. — Так или иначе, больше никто в этом мире, если он будет правильно себя вести, не станет жертвой чумы.

— И это нужно отпраздновать! — радостно подытожил Магистр.

ВЕЛИКАН ЭНАНО

Эй, шуравли, там сзади я вижу куколку, из кустов вылезает, шлюшка-марушка! Есть за щё помарать!

Коротышка стоял перед сладко похрапывающими друзьями и выразительно покашливал:

— Кхе-кхе… Эй, мужики, полдень скоро, а вы все дрыхнете!

Когда ни один ни другой не шелохнулись, малыш начал по очереди трясти обоих, но тут же брезгливо сморщил нос.

— Фу, тысяща щертей! Такого жуткого перегара я за всю жизнь не нюхал!

Наконец Витус с трудом продрал глаза — чтобы немедленно закрыть их снова. Магистр тоже зашевелился, приподнял всклокоченную голову, заморгал и со стоном повалился навзничь.

Энано опять принялся тормошить друзей.

— Эй вы, бухарики, вставайте! Давайте-давайте, в щем дело?

Маленький ученый откликнулся осипшим голосом:

— Припозднились вчера вечером.

— Уи-уи, си-си. Ну и щё?

Витус осторожно выпрямился в постели.

— У нас был веский повод для праздника. Прямо из университета мы отправились по городским трактирам. По-моему, ни одного не пропустили: ни одной остерии, ни одной харчевни, ни одной таверны. Пожалуй, с вином, пивом и виноградной водкой, которые мы позволили себе вместе с нашим добрым профессором, вышел перебор.

— Щё-щё? — Коротышка не понял ни слова. После его настырных расспросов парочка мучимых похмельем все же снизошла и объяснила причину гулянки, чтобы отвязаться от малыша. Так Энано узнал об ошеломляющем открытии первопричины возникновения чумы, и, пока он внимательно слушал подробности, из его рыбьего ротика то и дело вырывались ахи и охи. Как человек, искушенный в обращении с соками и лекарствами, он сразу же оценил всю важность сделанных выводов и наконец, не удержавшись, высказал свое мнение:

— Как все просто оказалось! Знащит, вот кто виноват в щертовой болезни: козявка нищтожная! Прыг-скок с грызуна на простофилю, а с простофили на простофилю — всех кусает и весь мир в гроб вколачивает! Си-си, надо просто это знать, и тогда все легко. Щё ж вы мне не шепнули? И я бы с вами прошвырнулся.

Магистр провел пятерней по всклокоченным волосам и взгромоздил на нос бериллы.

— Говорят же тебе, Коротышка, священные своды университета мы непосредственно обменяли на… менее священные в Старом городе. О, моя бедная голова! К тому же, ты, как всегда, торчал у своих колесных мастеров. Что ты там потерял, останется для меня вечной загадкой.

Препирательство друзей прервал Витус. Он на несколько мгновений опустил голову в таз с водой и, шумно отфыркиваясь, воскликнул:

— Эх, хорошо! Советую тебе проделать то же самое, Магистр.

Но Энано возмущенно гнул свою линию:

— Я вкалывал у Романо и Массимо, вот и все дела!

Витус пропустил его замечание мимо ушей и вновь обратился к ученому:

— Если не ошибаюсь, когда мы еще не так сильно нагрузились, профессор сказал, что мне следует непременно обнародовать наши выводы. Мне надо записать их, пункт за пунктом, а он позаботится о том, чтобы они были напечатаны. Я ничего не путаю?

— Нет, не путаешь, хотя у меня тоже сплошной туман в голове. Еще ты добавил, что сделаешь это с большим удовольствием, потому что именно ради этих научных выводов и была предпринята наша поездка. О, моя бедная голова!