Миссия попаданца

— Она врет, — спокойно сказала Эртана. — На самом деле она очень хотела исполнить то, что в итоге сделала. Что касается принуждения со стороны Никселя, то я бы его так не назвала. Да, он ее уговаривал, оказывал на нее психологическое давление, но в конечном итоге они полюбовно договорились. Скажем так, он купил ее согласие на участие в убийстве.

— Нет! Это не было убийством!! Я никого не убивала!!!

— Пэрти, ты идиотка, — мягко проговорил я. — Вертис мертв, и ты в этом участвовала. А значит, ты — убийца.

— Как мё… А…? — ошеломленно залепетала девушка, глядя на меня.

— Мое имя — Сергей, и я нахожусь в теле Вертиса с разрешения его мамы, Фелози, — сказал я и показал на мрачную Фелози, стоящую сбоку. — Перед тем, как меня переместили в это тело, Вертиса осмотрела Эртана, один из сильнейших менталистов континента. И она заявила, что душа Вертиса полностью разрушена. А сделал это менталист, причем на это у него ушло не меньше получаса времени. И не ври нам, что ты не догадывалась о том, что именно сделал твой новоиспеченный женишок тогда в доме Вертиса. Помни, что рядом с тобой находится Эртана, которая твою ложь сразу же почувствует. Давай, рассказывай все с самого начала, иначе Эртана силой эту информацию из твоей головы вытащит. И поверь мне, тебе эта процедура очень не понравится.

Где-то с минуту девушка молча лила слезы и шмыгала носом, а потом заговорила:

— Я Вертиса любила, по-настоящему любила. Я так хотела за него замуж, а он… а он просто использовал меня как подстилку. Когда я в очередной раз стала упрашивать его жениться на мне, он только посмеялся надо мной и сказал: «Ты посмотри на себя! Ты же годишься только для постели!!» Меня тогда это так обидело! Настолько, что я хотела порвать с ним. Но… я не смогла. Я слишком сильно его любила. А когда я поняла, что Вертис никогда на мне не женится… я была в полном отчаянии. Я не хотела после Академии возвращаться домой, к этой противной жизни захолустного городка. И я поддалась на уговоры Никселя. Из всех мужиков он единственный… кто готов был ради меня… на все, лишь бы я стала его женой. Все остальные хотели со мной только трахаться.

Я никогда не жаловалась Никселю на Вертиса, но он и так понимал, что я на него обижена. А Никсель Вертиса просто люто ненавидел. Он обычно шипел на Вертиса, что тот всего лишь родился красавчиком, а с людьми ведет себя как самый настоящий урод. Моральный урод. Я готова была просто уйти от Вертиса к Никселю без всяких ссор, без этих тяжелых выяснений отношений, но Никсель начал меня подговаривать отомстить Вертису за то, что он меня обижал. Он зудел мне в уши это день за днем, и в итоге я согласилась.

Когда Ник принес эти грёбаные побрякушки и рассказал, что он собирается сделать, мне это не понравилось с самого начала, но Никсель уверял меня, что Вертис через пару месяцев очухается. Что максимум плохого, что с ним может случиться, так это то, что он, возможно, не сможет работать артефактором. Но, как тогда сказал со злостью мой жених, ничто не помешает Вертису и дальше трахать всех баб подряд. В общем, я позволила ему себя уговорить.

Я сделала все в точности, как меня учил Ник. Попросила Верти посмотреть странный артефакт, который кто-то обронил в коридоре Академии, а когда тот его начал изучать, активировала другой артефакт. Когда Верти замер, я вышла из дома и позвала жениха, ждавшего неподалеку. Тот велел мне сходить куда-нибудь и вернуться минут через 30–40. Я удивилась, спросила, почему так долго, но он на меня прикрикнул, чтобы я делала, что он велит, и ушел в дом Вертиса, заперев за собой дверь. Мне все это тогда не понравилось, но делать что-либо было уже поздно. Поэтому я ушла, как и потребовал Никсель.

А когда вернулась, Верти лежал без сознания на своем столе. Ник забрал со стола ловушку и защитный амулет Вертиса, а вместо ловушки положил на стол один из артефатов, что лежали у Верти на полке. После этого он ушел, а я минут через пять позвала людей на помощь и рассказала им ту легенду, что мы придумали с женихом. Это все.

— Зачем сын ректора забрал амулет убитого? — спросил Захар.

— Он сказал, что обещал его тому, кто сделал ловушку.

В комнате установилась тишина. Пэрти больше нечего было сказать, а всем нам видимо пока не пришло в голову, о чем ее можно было бы еще спросить. И вдруг в этот момент Фелози сделала решительный шаг вперед и с размаху от бедра вонзила в грудь девушки какой-то кухонный нож. Случайно или нет, но попала мать Вертиса точно в сердце. Фелози попыталась выдернуть нож обратно, возможно, желая продолжить бить им Пэрти снова и снова, но он крепко застрял в месте соединения грудины и ребер. Я сразу же шагнул к женщине, обхватил ее сзади и мягко отвел в сторону, прошептав ей на ухо:

— Все, успокойся — она уже мертва!