Миссия России. Первая мировая война

— Он бы еще ему объяснил, что на фуражках вместо кокарды — череп с костями и мечами — бессмертие с оружием в руках. Тот бы вообще из Добрармии убежал с испугу, — со смехом изрек Усачев.

Молодые офицеры рассмеялись, чокнулись стаканами и выпили.

— А вы слышали, друзья, что в Екатеринославской Малороссии образовалась еще одна республика? — спросил Пазухин, обращаясь ко всем.

— Великолепное вино, а, господа? Каберне или мерло? — в свою очередь, словно не слыша Пазухина, блаженно вопросил Усачев.

— Похоже на саперави. Вкус сладковато-терпкий, без капли горечи, — попытался определить Космин.

— Сухое, красное! Цвет естественный, природный, главное, что не большевистский, — недовольно резюмировал Пазухин.

— Что ты там рассказывал о какой-то республике в Екатеринославской губернии? — возвращаясь к вопросу, с интересом спросил молодой подпоручик Данилевский из дроздовцев.

— А вот в чем весь интерес-то. Мало мы видели и прихлопнули этих большевистских республик, ну, Донскую, или вот Северо-Кавказскую. Так угадайте, о какой такой я говорю?

— Не томи, рассказывай, Алексей, — промолвил Космин и сделал немалый глоток вина.

— Представьте себе, группа анархистов во главе с каким то атаманом Махно захватила власть, если можно это назвать властью, в Гуляйпольском уезде. У них куча оружия, пулеметы. Перепоили и разоружили какие-то революционные части армии, а те перешли на их сторону. Вооружили всех крестьян, которые массами их поддерживают. Расстреливают врагов «трудящегося селянства», поделили помещичьи земли и вольно живут среди своих бескрайних степей. К большевикам относятся дружески, но власти советов не признают. А уж Центральная Рада им тем более не указ. И все это под черным флагом анархии.

— Да-а, непредсказуема Россия! — констатировал Усачев.

— Но это уже не Россия, а Малороссия, — отметил Данилевский.

— Видится, что большой разницы здесь нет, — высказался Пазухин.

— Ранее не было. Потому, что Екатеринославщина не совсем Малороссия, а более — Новороссия. Но, во всяком случае, время покажет, — отметил Космин.

— Ну, а что Центральная Рада, Скоропадский со своими хохлами не чешутся? — спросил Усачев.

— Я вот думаю, — вдруг изрек Космин, — неужели не понимали в Москве в середине XVII века, что народятся новые Сагайдачные, Дорошенки, Мазепы, Гулаки, Навроцкие, Скоропадские и Бог весть еще какие люди из «черкас» с «козацкими» фамилиями и прозвищами. Ведь эти «Сагайдачные» готовы реками лить человеческую кровь, делить страну, лишь бы дорваться до власти и заявить о «нэзалэжности». Конечно, понимали. На то империя затевалась. Может, напрасно и затевалась?…

— Одно слово — Россия! — опять повторил Усачев.

— Россия с Малороссии начиналась. Сначала была Малая Русь, а потом из нее выросла Великая Русь, — подметил Данилевский.

— Похоже, что было так. Но возможны и другие трактовки, — загадочно изрек Космин.

— Как бы там ни было, но германцы скоро наложат свою железную длань на выю Малороссии и придушат всю эту вакханалию, — изрек Пазухин, — я даже рад их успехам на Западном фронте.

— Пожалуй, это — последнее германское наступление текущей войны. Германия на Западе исчерпала себя, а отсюда они скоро сами убегут, — высказался Космин.

— Но я думаю, у немцев и австрияков достанет сил, чтобы навести порядок и придушить хотя бы анархистов, — отметил Данилевский.

— Однако наши вожди так не думают, — промолвил Космин. — Конечно, пока правители Антанты не видят в лице Деникина и нашей армии союзника и серьезной силы в борьбе против Советской России. Думаю, такую силу они видят в лице адмирала Колчака — их ставленника в Сибири. Возлагают они надежды и на Комитет Учредительного собрания — законное правительство и правопреемника власти в стране.

— Деникин, конечно, претендует на главную политическую фигуру в борьбе с большевиками здесь, на юге России. Но постоянные его враждебные выпады в прессе против гетмана Скоропадского как германского ставленника — большая политическая ошибка, — заметил Данилевский. — Все это лишь вызывает осложнения в отношениях с германским командованием. А ведь это и препятствует притоку офицеров и добровольцев из Малороссии и Крыма в нашу армию.

— Забавные дела! Гаджибеклинский не единожды говаривал, что германское командование через генерала Краснова не раз просило, чтоб Антон Иванович прекратил травлю Скоропадского в прессе и не публиковал в газетах свои статьи против гетмана и против немцев. Деникин, конечно, на эти просьбы плевал с высокой колокольни… А между тем Войско Донское все продолжает снабжать нас оружием и боеприпасами, которое ему поставляется от германского командования. Казаки, минуя немцев, шлют нам винтовки, пулеметы, патроны, гранаты через Новочеркасск и далее степью на грузовых авто на станцию Кагальницкую. А наши интенданты их там получают, — весело стал рассказывать захмелевший Пазухин.

— Благоразумное германское командование знает про это, но закрывает глаза! — трезво и с долей скептицизма пресек рассказ Пазухина Данилевский.