Миссия России. В поисках русской идеи

Турцию мы осадили быстро: в нескольких сражениях разбили турецкую армию и флот. Очередной триумф России был близок. Тогда в 1854 году в войну на стороне Турции вступили крупнейшие европейские державы – Англия и Франция, позднее к ним присоединилось Сардинское королевство.

Это вообще поразительно: христианские державы Европы объединились с исламской Портой, где притесняли тогда христиан, лишь для того, чтобы не допустить могущества своей сестры по вере – православной России! Что лишний раз напоминает о том, что наше братство с католиками исторически оказывалось всегда лишь декоративной дипломатией. Религиозный вопрос на Западе всегда сдавал позиции перед политическими интересами. Как там после революции будет говорить кто-то из белых: «Хоть с чертом, лишь бы против большевиков».

Еще одно удивительное календарное совпадение: включение западных держав в войну против России на стороне Турции произошло ровно через 400 лет после падения православной Византии в 1453 году Византия потому и пала, что заключила непрочный союз с католиками, отступила от православия и готова была принять унию.

Парижский кардинал Сибур заявил в начале Крымской войны вполне откровенно: «Война, в которую вступила Франция с Россией, не есть война политическая, но война священная, религиозная… Истинная причина, угодная Богу, есть необходимость отогнать ересь Фотия, укротить, сокрушить ее. Такова признанная цель этого нового крестового похода…»

Ересь Фотия – так он назвал православие, по имени византийского патриарха Фотия. В этом вызове для нас было страшно еще и то, что Николая I предали самые, как казалось, близкие союзники – монархические Австрия и Пруссия. Те монархи, которых русская армия только что спасла от революции, вдруг здесь объявили нейтралитет – наверно, сработало то мелочное европейское, которое срабатывало в наших отношениях не раз. Когда мы нужны, нас умоляют о помощи и жертве, в остальные времена продолжают ненавидеть, не понимать и бояться большую и безразмерную Россию.

Понятно, почему отец последнего нашего императора скажет ему перед смертью о том, что нет у России союзников, кроме собственных армии и флота.

Вот еще два манифеста. От 9 февраля 1854 года:

«Итак, против России, сражающейся за православие, рядом с врагом христианства становятся Англия и Франция! Но Россия не изменит святому своему призванию, и если на пределы ее нападут враги, то мы готовы встретить их с твердостию, завещанной нам предками…»

И самый горячий по своему религиозному чувству манифест от 11 апреля 1854 года:

«Православной ли России опасаться сих угроз? Готовая сокрушить дерзость врагов, уклонится ли она от священной цели, Промыслом Всемогущим ей предназначенной? Нет! Россия не забыла Бога! Она ополчилась не за мирские выгоды; она сражается за веру христианскую и защиту единоверных своих братий, терзаемых неистовыми врагами. Да познает же все христианство, что как мыслит царь русский, так мыслит, так дышит вся русская семья – верный Богу и Единородному Сыну Его, искупителю нашему Иисусу Христу, православный русский народ».

Тогда, поддерживаемые Англией и Турцией, в спину русским войскам ударили еще и чеченские отряды Шамиля. Так что легко рассуждать о том, как император довел страну до неспособности воевать. Эти клише, столь любимые сейчас либералами, на самом деле – из советского времени: известные слова Ленина о том, что война «показала гнилость и бессилие крепостной России». На самом деле они – ложь. Во-первых, попробуй повоюй с половиной мира на всех своих рубежах и с внутренним горящим военным очагом, а во-вторых, эта война показала скорее обратное – невероятную внутреннюю силу России.

Тогдашний Севастополь, к примеру, – город в три улицы. Эти три улицы не могли взять три крупнейших мировых державы в течение 349 дней!