Миссия Шута

Утром, во время охоты, меня возмутило поведение Сайдел, которая настойчиво преследовала лорда Голдена и была готова забыть своего юного поклонника ради едва знакомого аристократа. Однако сейчас мне было жаль эту девушку. Я слышал истории о том, как змея завораживает птицу, хотя сам никогда этого не видел. Сайдел, словно цветок, тянулась к свету, впитывала комплименты и знаки внимания лорда Голдена и расцветала, окутанная его теплом. Всего за несколько мгновений ее юношеское восхищение его возрастом, богатством и прекрасными манерами превратилось в увлечение, которое испытывает женщина. Я уже не сомневался, что она без колебаний ляжет с ним в постель, если он того захочет. Когда лорд Голден постучит в дверь ее спальни нынче ночью, она впустит его, не раздумывая ни секунды.

– Он зашел слишком далеко, – прошептала Лорел, и я уловил ужас в ее голосе.

– В этом он мастер, – пробормотал я в ответ и расправил плечи под узким камзолом.

Возможно, сегодня мне придется вспомнить, что я не только слуга, но еще и телохранитель лорда Голдена. Взгляды, которые бросал на него Сивил, ничего хорошего не предвещали.

Когда леди Брезинга объявила, что обед подан, Сивил совершил ошибку, долю секунды поколебавшись. Прежде чем он успел демонстративно отказаться сопровождать Сайдел в обеденный зал, лорд Голден предложил ей руку, и девушка с улыбкой на нее оперлась. Сивилу пришлось подойти к своей оскорбленной матери, и они последовали за почетным гостем и его жертвой.

Я изо всех сил пытался сдерживаться и оставаться хладнокровным наблюдателем во время всего обеда. Поведение лорда Голдена открыло мне на многое глаза. Родители Сайдел разрывались между необходимостью соблюдать приличия по отношению к леди Брезинге и ее сыну и весьма соблазнительной перспективой, которая им открылась, – их дочь получила возможность завоевать чрезвычайно богатого аристократа. Лорд Голден, разумеется, считался гораздо более выгодной партией, чем юный Сивил, однако они понимали, какие опасности угрожают Сайдел. Хорошенькая девушка может привлечь внимание богатого придворного, но это еще не значит, что он готов сделать ей предложение руки и сердца. А если он просто поиграет с ней и навсегда уничтожит перспективы на замужество? Сайдел ступила на трудный путь, и по тому, как леди Грейлинг задумчиво крошила хлеб на свою тарелку, я понял: она вовсе не уверена, что ее дочь пройдет по нему с достоинством.

Авойн и Лорел отчаянно пытались завязать разговор о сегодняшней охоте, и на некоторое время им это удалось, но лорд Голден и Сайдел были так заняты друг другом, что не обращали внимания на остальных. Сивил, сидевший рядом с Сайдел, оказался исключенным из их разговора. Авойн распространялся об использовании руты во время тренировки кошек, поскольку, по его наблюдениям, они стараются избегать всего, в чем имеется хотя бы небольшая примесь этого растения. Лорел сказала, что иногда с той же целью употребляют лук. Лорд Голден предложил Сайдел взять кусочек со своей тарелки и с восторгом наблюдал, как девушка его съела. Сегодня он много пил, бокал за бокалом, и я начал беспокоиться, поскольку у меня сложилось впечатление, что он действительно пьет вино. Шут в подпитии всегда отличался непредсказуемостью и беспечностью. Как будет вести себя лорд Голден, когда переберет спиртного?

Сивил, видимо, с трудом сдерживал ярость, потому что я неожиданно почувствовал легкое эхо Дара. Мне не удалось уловить мысль, только чувство, которое ее сопровождало. Кто-то был готов ради Сивила разорвать лорда Голдена на куски. Я не сомневался, что охотничья кошка юноши обладала Даром. Это была короткая, вырвавшаяся на мгновение из-под контроля вспышка гнева, связь, наполненная жаждой крови. Мысль тут же погасла, но ошибки быть не могло. Сивил – Одаренный. А как насчет леди Брезинги? Я смотрел мимо нее, наблюдая за хозяйкой Гейлтона так, чтобы она не догадалась о моем интересе. Я не почувствовал Дара, но она всем своим видом показывала сыну, что недовольна его поведением. Что ее рассердило? То, что он выдал свой Дар при посторонних? Или ей не понравилось, что сын не в силах скрыть неудовольствие, появившееся у него на лице? Ведь столь явная демонстрация чувств не приветствуется в высшем обществе.