Миссия Шута

Я делал вид, что ничего не знаю и не понимаю. Я прибыл в Баккип и поступил на службу к лорду Голдену совсем недавно. Мне пока не слишком хорошо известны привычки и характер моего хозяина. Мне, как и им, интересно, чем все это закончится. Поведение лорда Голдена вызвало такой переполох, что мне никак не удавалось перевести разговор на принца Дьютифула, или Древнюю Кровь, или еще на какой-нибудь занимавший меня предмет. Я задержался на кухне ровно на столько времени, сколько мне понадобилось, чтобы стащить большой кусок мяса. Затем я объявил, что, к сожалению, не могу больше здесь оставаться, и отправился к себе в комнату, исполненный переживаний по поводу происходящего и глубоко обеспокоенный благополучием лорда Голдена.

Как только я оказался за дверью, я тут же переоделся в свой простой синий костюм, заметив, что зеленая куртка довольно сильно пострадала от мяса, которое я под ней спрятал. Потом я сел на стул и стал ждать возвращения своего господина, но от волнения не мог усидеть на месте. Если он зайдет слишком далеко, вполне возможно, что ему придется иметь дело с клинком юного Сивила, а я сомневался, что лорд Голден лучше обращается с мечом, чем в былые времена владел клинком Шут. Разумеется, если дело дойдет до кровопролития, разразится страшный скандал, но молодой человек в положении Сивила не склонен обращать внимание на такие глупости.

Ночь прошла, приближался рассвет, когда я услышал стук в дверь. Горничная с весьма мрачным выражением лица сообщила, что мой господин нуждается в помощи. Не в силах сдержать волнение, я последовал за ней и обнаружил лорда Голдена лежащим на скамье в гостиной. Он явно перебрал спиртного и ничего не соображал. Он валялся, словно неряшливо сброшенная кем-то одежда. Возможно, кто-нибудь и видел, как он свалился, но все ушли — в гостиной было пусто. Даже горничная презрительно вздернула подбородок, передавая лорда Голдена на мое попечение. Я ожидал, что, как только она уйдет, он встанет и подмигнет мне, показывая, что притворялся. Но ничего подобного не произошло.

Я поставил Шута на ноги, но он так и не пришел в себя. Я мог либо протащить его через весь замок, либо отнести на руках, но я закинул его на плечо и доставил в спальню, точно куль с зерном. Бесцеремонно сбросив своего господина на кровать, я закрыл за нами дверь на засов. Потом стащил с него сапоги и вытряхнул из камзола.

— Ну, у меня все получилось, — заявил он, снова повалившись на постель. — Я уверен. Завтра я весьма подробно извинюсь перед леди Брезингой. Затем мы немедленно покинем Гейлкип. И все испытают облегчение, когда мы уедем. Никто не будет нас преследовать, и никто не заподозрит, что мы ищем принца. — Шут так и не открыл глаза, а потом более напряженным голосом вдруг сказал: — Кажется, меня сейчас вырвет.

Я принес тазик и поставил на кровать рядом с ним. Шут обнял его, словно ребенок — куклу.

— Что ты натворил, конкретно? — потребовал я ответа.

— О Эда, сделай так, чтобы комната перестала вертеться. — Шут плотно зажмурил глаза и ответил: — Я его поцеловал. Я знал, что это поможет.

— Ты поцеловал Сайдел? Невесту Сивила?

— Нет, — простонал Шут, и я испытал короткое мгновение облегчения. — Я поцеловал Сивила.

— Что?

— Я пошел облегчиться. Когда я вернулся, Сивил ждал меня у двери в гостиную, где остальные во что-то играли. Он схватил меня за руку и потащил в другую гостиную, где набросился на меня с вопросами. Каковы мои намерения относительно Сайдел? Разве я не понял, что они помолвлены?

— И что ты ответил?

— Я сказал… — Шут немного помолчал, и его глаза округлились. Потом он наклонился над тазиком, но у него ничего не получилось, и он снова откинулся на подушки. Жалобно вздохнув, он продолжал: — Я ответил, что догадался об их помолвке и надеялся, что мы, возможно, сможем заключить свою собственную. Потом я схватил его за руку и заявил, что не вижу никаких препятствий. Сайдел очень миленькая девушка, такая же симпатичная, как и он, и я надеюсь, что мы станем очень близкими и любящими друзьями, все трое.

— А потом ты его поцеловал? — недоверчиво спросил я.

Лорд Голден еще плотнее прикрыл веки.

— Он оказался немного чересчур наивным, а я хотел, чтобы он до конца понял, что я имею в виду.

— Эда и Эль тебя забери, — выругался я и встал, а он застонал от того, что кровать под ним всколыхнулась. Я подошел к окну и выглянул во двор. — Как ты мог? — спросил я.

Шут сделал глубокий вдох, и в его голос пробралась несколько напряженная насмешка.

— Ну пожалуйста, Любимый, не нужно ревновать. Это был очень краткий и самый невинный поцелуй, какой только может быть на свете.

— О Шут! — возмутился я. Как он может насмешничать над такими вещами?

— Я всего лишь мягко прикоснулся губами к его ладони, а потом быстро лизнул языком. — Шут слабо улыбнулся. — Он выдернул руку так, будто я поставил на нем позорное клеймо. — Он вдруг начал икать, а потом скорчил кислую мину. — Ты свободен, иди в свою комнату, Том Баджерлок. Ты мне сегодня больше не понадобишься.

— Ты уверен?

Он коротко, но решительно кивнул.