Миссия (СИ)

— А ты чем занимаешься? Учишься? Работаешь? — спрашивает будильщицу Колобок.

— Я правой рукой была у Бутуса. Вор такой известный был. Задолжал дружкам, они его и порешили, а я вот бабушку свою узнала. В эвакуации я от поезда отстала и к банде прибилась. А теперь — вот вернулась.

Смотрит не мигая, и не отводя глаз.

Немая сцена. Да, Серый попал конкретно…

Сёстры укладываются спать. Амосов идёт к нам. Ложимся. Он, ни с того, ни с сего, начинает:

— Перед войной я приезжал в деревню к другой бабушке, на Урал. Объявили, что война началась, но мне ещё и семнадцати не было. Назначили меня сено на телеге возить с Петрова дня. В помощницы дали городскую студентку Светлану. Хоть она по метрике старше меня года на три, но была очень робкой. Не то, что я. Выпытал у неё, что она меня любит. Это было за километр видно. Когда я её брал за руку, она начинала плакать от счастья. К окончанию покоса она разрешала мне делать всё. Это были две недели абсолютного счастья. Потом она уехала в Молотов. Года через два я случайно узнал, что она погибла в сражении за Харьков. Сейчас, когда вспоминаю её руки, то хочется плакать…

Вот тебе и Казанова.

22 сентября 1950 года. Москва.

Сегодня Насте двадцать шесть. Ещё полгода назад она была обычной фронтовичкой, что рулила на санитарной машине в Сочи. За это время её жизненный путь совершил невероятный зигзаг, забросив её на вершины власти в Корее. Даже если её не возьмут в объединённое Правительство, то уж в Северной Корее она будет Иконой Партии и Армии. С соответствующими выводами. А я? Кто такой сейчас я? Спортсмен столичного клуба. Материально обеспечен, но не более. Есть жильё в провинции. Есть перспективы попадания в сборные. Где теперь она и где я?… Ну, ладно. Хватит о грустном. Нужно не опоздать на тренировку. Ведь нам с Васечкой нужно отпроситься на завтра на "поездку в колхоз". Думаю трэнэр пойдёт нам на встречу, поощрив за хорошую игру против "Локо"…

Вечером, весь издёргавшись, сажусь писать Насте последнее письмо. Настроение вот такое… https://youtu.be/rDT5wwGYrZc

Пишу, что не виню её ни в чём. Понимаю, что она это делает не только для себя, но и для своей Родины. От неё уже месяц никаких весточек. Поэтому все новости только из газет. А там, раз за разом — только про свадьбу…

Засыпая, вдруг вижу, что Настя бегает на съёмочной площадке в наряде невесты https://youtu.be/66YgHp_b1Lw?t=1

И её раз за разом заставляют падать, как подкошенную. Это кто же так над нею издевается? Наблюдатели? Что они там такое задумали?

Глава 12

"— А что вы будете делать, если вас привлекут по статье за дискредитацию высокого советского искусства?

— А мы будем играть там, где мы будем… отрабатывать… Мы, кстати, играли в тюрьме, и нас очень хорошо принимали, все были весёлые."

Из беседы критика с группой "Аукцыон".

23 сентября 1950 года. Подмосковье.

Раннее утро. Все одеты по-боевому. Как на картошку едем. Сапоги, ватники. Все были предупреждены, что в снятом для компании домике есть печка, но не факт, что рабочая. Когда проснувшийся народ наговорился после посадки, то стали "исполнять бодренькое"(как попросил Мирослав) под мерное урчание автобуса. Песни, что звучали по радио, в представлении молодёжного коллектива обрели какой-то залихватско-хулиганский оттенок. Каждый тянул одеяло на себя, а в итоге получалась весьма забавная пародия на известную песню. "Акварели" с барабанами, дудками и электрогитарами, мы с Колобком, Даша с Гурченко плюс Плэнглин. Любочка с оператором приедут отдельно. Заехали в правление — "певицам" нужно было отметить командировочные. Отвезли инструменты в клуб и поехали в хату. За покинутым хозяевами домиком был огород. Мирослав сказал, что по договорённости в оплату входят картошка, огурцы, помидоры и морковка, что ещё находятся на заброшенных грядках. Ансамбль, как тараканы, расползся по огороду в добыче пропитания. Деревенский Васечка смог запустить печку и теперь на плите булькал чугунок с картошкой. Даша периодически доставала горшок ухватом и тыкала картошку на предмет готовности. Огурцы, помидоры, зелень дождались таки появления парящих картофельных кругляшей. И начался пир на весь мир… После непритязательного перекуса музыканты пошли репетировать, а мы с Васечкой разлеглись на лавках подремать.

- Ну, ты как? — спрашивает меня дежурный Наблюдатель, — Готов зажигать в клубе.