Миссия в Венецию

Было около одиннадцати часов дня, когда Дон Миклем наконец-то написал все необходимые письма и ответил на множество телефонных звонков. Многие знали, что он прибыл в Венецию, и ему пришлось придумывать благовидные предлоги, чтобы отказаться от многочисленных приглашений. Закончив последний разговор, он попросил Черри, чтобы тот не приглашал его больше к телефону.

— На этот раз у меня нет времени для светских визитов, — сказал он. — Придумайте что-нибудь. У меня корь, скарлатина — все, что угодно, но пусть меня не беспокоят.

Черри взглянул тревожно:

— Скарлатина, сэр?

— Почти. Очень важное дело. И мне нужно избежать встреч со всеми этими людьми. Они меня отвлекают.

— Если я вас правильно понял, сэр, — сказал Черри, выпрямляясь во весь рост, — мы не будем устраивать на этот раз никаких приемов?

Дон знал, что Черри обожает приемы, и почувствовал себя несколько виноватым, но все же ответил твердо:

— Именно так. Я должен найти здесь одного человека. Это дело жизни и смерти. Понимаете?

— Я понимаю, сэр, — ответил Черри холодно. — Вероятно, это связано с посещением той молодой леди в Лондоне.

— Верно. А теперь я должен идти. А вы отдыхайте.

Он поспешил выйти из комнаты прежде, чем Черри оправится от возмущения и задаст следующий вопрос. Он почти выбежал из дома и направился к пристани, но Джузеппе там не было.

«Слишком рано», — подумал Дон, глядя на зеленую воду канала и соображая, что же ему теперь делать.

— Ба! Да это мистер Миклем! — услышал он веселый женский голос и, обернувшись, встретился взглядом с темными глазами Марии Нецке.

В открытом небесно-голубом платье она выглядела неотразимо.

— Добрый день, — поздоровался Дон, приподнимая шляпу. — Очень мило, что мы так скоро встретились вновь.

— Как поживает ваш подбородок?

— О, ему уже гораздо лучше, благодарю вас. Он, правда, еще несколько жестковат, но это не мешает мне разговаривать. Ему — тоже.

И тут Миклем подумал, что перед ним самая милая женщина из всех тех, кого он когда-либо встречал. И почувствовал, что дело Трегарта постепенно уходит на второй план. Во всяком случае, в присутствии Марии.

— Мы вам доставили много хлопот, — сказала девушка. — Мой брат хотел пригласить вас к нам, но он выбрал для этого не самый удачный момент.

Дон весело улыбнулся:

— Ну, это я доставил вам много хлопот. А что вы собираетесь делать сегодня?

— Я бы хотела посмотреть на памятник Коллеони, но не знаю, где он находится.

— Лучше всего взять гондолу. Это возле церкви Святых Иоанна и Павла, которую тоже стоит посмотреть. В этой церкви уникальные усыпальницы дожей. — Он увидел интерес в темных глазах Марии и, пьянея от ее волнующей улыбки, продолжал:

— Возможно, вам покажется странным, но я очень хороший гид. Если хотите, я с удовольствием покажу вам все эти достопримечательности. Или вы предпочитаете поехать одна?

— Я могу воспринимать это как предложение сопровождать меня? — засмеялась Мария. — Когда я последний раз ехала в гондоле одна, этот презренный гондольер бежал за мной до самой гостиницы и канючил, чтобы я ему доплатила. Ему, видите ли, было мало.

— Это излюбленный трюк гондольеров. Нужно уметь с ними разговаривать. Пойдемте, я покажу вам, как это делается.

Они вместе пошли к пристани. У Марии была легкая походка, она двигалась грациозно, как манекенщица. Дон заметил, как несколько мужчин из группы туристов проводили ее взглядами.

— К собору Иоанна и Павла, — сказал Дон, усаживая Марию в гондолу.

Он сел рядом с ней и вытянул свои длинные ноги. Внутренний голос подсказывал, что он не должен был ехать. Он должен был разыскивать Трегарта. Но из-за розысков Трегарта лишиться общества Марии? Это было бы слишком!

Он успокаивал свою совесть: все равно он ничего не сможет сделать до тех пор, пока Джузеппе не принесет новостей. В конце концов, что такое час, который он собирается провести в столь приятном обществе?

— А где ваш брат сегодня? Почему он не сопровождает вас?

— Он должен работать, бедняжка. Знаете, я здесь отдыхаю, а он работает. Нам очень повезло, что мы встретились с вами, теперь я не буду одна, и Карл сможет не беспокоиться. Я так рада, мистер Миклем.

— Называйте меня просто — Дон.

— Ну, если вы настаиваете.

— Да, я именно настаиваю. Я тоже рад, что мы с вами встретились. Ваш брат сказал, что вас зовут Мария. Это прекрасное имя. Мне кажется, оно приносит счастье.

Она закурила сигарету:

— Не всегда. Я счастлива больше, чем одни, но меньше, чем другие. Наша семья много страдала во время войны. Потом отцу пришлось заново восстанавливать свое предприятие. А вот позже я действительно стала счастливой. У нас было то, чего не было у других.

— Ваш отец еще жив?

— Да. Но торговлю стеклом он поручил Карлу. Сам он занимается только финансовыми делами.

Дон поперхнулся:

— Стекло? Это занятие Карла?

Она улыбнулась:

— Вы удивлены? Фабрика Нецке хорошо известна.

Нехорошее предчувствие овладело Доном.

— Я должен признать свою неосведомленность в этих делах. Здесь, в Венеции, ваш брат тоже закупил стекло?

— Да. У него торговое соглашение с Венгрией. Мы поставили туда большие партии венецианского стекла.