Миссия в Венецию

— Дорогой мой — строго сказал он, — она уже почти шесть недель не имеет никаких известий от вас. Поэтому и беспокоится. Что с вами случилось? — Последовала долгая пауза. Дон прислушивался к молчащей линии. Ему казалось, что он слышит чье-то прерывистое дыхание. — Алло? Вы еще здесь, Джон?

— Да, — вяло ответили ему. — Что вы сказали?

— Ваша жена уже шесть недель не получала от вас известий. Что с вами случилось?

— Шесть недель? Не может быть, я ей писал.

— Она получила от вас лишь одно письмо. Что с вами случилось, Джон?

— Шесть недель...

Голос умолк, и снова наступила долгая тишина. Дон уже хотел заговорить, но услышал звук, от которого озноб пробежал у него по телу. Это был сдерживаемый плач мужчины.

— Джон! — закричал Миклем. — Что с вами? Вы больны?

Длинная пауза, и снова тот же невыразительный голос:

— Не знаю. Просто мне кажется, что я, может быть, сошел с ума. Я не знаю, почему я здесь, я не знаю, что делаю. О, ради бога, Миклем, приезжайте и спасите меня.

— Успокойтесь, — сказал Дон, едва сдерживая волнение. — Я немедленно вылетаю. Я зафрахтую самолет и сразу же отправлюсь в Париж. Через пару часов я буду у вас. Оставайтесь в номере и успокойтесь...

— Поспешите, — сказал голос без всяких эмоций. — Поскорее приезжайте.

На другом конце провода явно перестарались. У Миклема вдруг возникло подозрение.

— Я прилечу немедленно, — сказал он. — Успокойтесь, через пару часов я буду у вас.

Он щелкнул ногтем по телефонной трубке, рассчитывая, что человек на том конце подумает, будто он положил ее на рычаг. Сам же он прижал ухо и прислушался. Хитрость удалась. Дон услышал тихий смех.

Голос, который звучал так, словно говорящий был в некотором отдалении от телефона, сказал:

— Он попался на удочку.

— Заткнись, Пауль, ты — осел!

И связь прервалась.

6.

Миклем долго сидел, задумчиво уставясь в стену. Он не часто терял самообладание, однако сейчас был в раздражении. Он был одурачен, и это задевало его гордость. Если бы этот человек не сказал по телефону лишнего, Дону пришлось бы слетать в Париж. После того как удалось обнаружить ловушку, он понял, что люди, от которых прятался Трегарт, хотят отвлечь его и выманить из Венеции. Самым отвратительным было то, что Мария Нецке хотела его обмануть.

«Ты здорово в ней обманулся, — сказал себе Миклем и с досадой ударил кулаком о стул. — Она и ее братец, безусловно, играют в этой истории не последние роли. Можно было бы догадаться и раньше, но до чего же ловко они все это устроили! Надо быть осторожным. Так вот всегда и бывает, когда увлекаешься хорошенькими глазками».

Правда, он ничем себя не выдал, сказал только, что они с Трегартом были друзьями.

Пообедал он на скорую руку, чем окончательно расстроил бедного Черри. Но ему нужно было спешить. В голове Дона созрел план дальнейших действий. Он подошел к телефону и, позвонив в отель «Тритти», попросил соединить его с Марией Нецке. Ему пришлось подождать, пока Мария подойдет к телефону.

— Привет, Дон! Мне очень жаль, что заставила вас ждать. Но я была в ресторане.

— Надеюсь, я не слишком помешал вам, — сказал Дон голосом, полным раскаяния, — мне нужно срочно поговорить с вами. Я только что звонил в Париж, в отель «Четхем», и разговаривал с Трегартом. Я очень обеспокоен его состоянием. Он просит меня немедленно вылететь в Париж.

— С ним действительно что-то случилось? — спросила Мария с тревогой.

Если бы Дон не знал, что его обманывают, стараясь спровадить из Венеции, он бы не заметил в этом голосе излишне подчеркнутой озабоченности.

— Я не знаю. Мне не удалось ничего из него вытянуть, но, похоже, он немножко свихнулся. У него, вероятно, нервное расстройство. Он плакал и, казалось, пребывает в совершенной растерянности.

— Это ужасно! — воскликнула Мария. — Наверное, ему не на кого там положиться.

— Вы правы. Похоже, он там совсем один. Он очень просил меня приехать. Я закажу самолет и тотчас же отправлюсь в Париж. Я только хотел спросить, не полетите ли вы со мной? В его нынешнем состоянии необходимо женское участие и уход.

Последовала долгая пауза, и Дон ухмыльнулся холодно и безжалостно.

«Интересно, как она выкрутится», — подумал Миклем. Если бы он не знал точно, что его разыгрывают, он не решился бы попросить Марию о таком одолжении.

— Боюсь, это невозможно, — сказала Мария, наконец. — Вы же знаете, что Карл устраивает большой прием, и мне придется развлекать гостей.

— Жаль. Хотелось бы узнать, когда же мы снова с вами встретимся. Я поговорю с Джоном и, если ему будет плохо, отвезу домой. К концу недели надеюсь вернуться.

— Это очень мило с вашей стороны. Может быть, я тоже смогу что-то сделать. Если нам удастся выбраться отсюда пораньше, мы сразу же приедем в Париж.

— Нет, если вы сегодня не сможете вылететь, думаю, тогда не стоит и торопиться. Если Трегарту плохо, мне кажется, нужно немедленно отправлять его в Англию.

— Так, пожалуй, будет лучше. Только сообщайте мне обо всех новостях. Мы останемся здесь еще дня на четыре.