Мистер Деньги. Флойд Мейвезер

Пакьяо и Роуч сделали совместное селфи перед тем, как ступить на дорожку, ведущую к рингу и самому прибыльному поединку в истории бокса. Рядом с Пакьяо шагал ведущий «Talkshow» Джимми Киммел. Толпа приветствовала Пакьяо громогласным ревом, когда он, раздвинув канаты, ступил на ринг в ожидании Мейвезера, который приближался в сопровождении Джастина Бибера. Как только изображение Флойда появилось на огромных экранах арены, он был зашикан и освистан. Живой символ «Burger King» («Короля бургеров») также вышагивал среди окружения Мейвезера; по слухам, сеть фастфуда заплатила за такую привилегию миллион долларов.

Джейми Фокс спел «Знамя, усыпанное звездами».

Мейвезер был на пару лет старше. На следующий день после восстановления водного баланса Пакьяо весил 152 фунта (69 кг). Он прибавил 7 фунтов. Что интересно, Мейвезер отказался повторно взвешиваться, хотя ему не требовалось доводить свой вес до согласованного уровня.

В США по телевидению схватку комментировали Джим Лэмпли на НВО и Аль Бернштейн на «Showtime». Им ассистировал «генерал» среди боксеров «паунд-фор-паунд» Рой Джонс.

В первом раунде Мейвезер дважды поразил наступавшего филиппинца жесткими ударами правой, которые положили начало тому, чтобы оставить победу на этом начальном этапе за Флойдом.

Во втором раунде рев толпы, скандировавшей «Мэн-ни, Мэн-ни!», подбадривал Пакьяо, чтобы он был смелее. Но скорость Мейвезера существенно повлияла на исход этого трудного периода.

– Не входи с ним в ближний бой, – инструктировал своего подопечного Фредди Роуч. – Нападай, а затем проводи комбинации.

Во время третьего раунда толпа оставалась на взводе. Мейвезер жестко удерживал Пакьяо, когда он входил в ближний бой и начинал работать руками, а затем Пакьяо поднырнул слишком низко под правую руку Флойда и стал распрямляться под ним, и это уже было опасно.

Рефери Кенни Бэйлессу (которому заплатили рекордные 25 000 за судейство в этот день) приходилось пару раз разводить боксеров, но ближе к концу раунда Мейвезер, обороняясь, вынуждал Пакьяо многократно использовать боковые удары с замахом и промахиваться.

– Ты все правильно делаешь, нанося удары правой, – сказал Флойд-старший. – Отвечай хуком.

Подход Пакьяо к четвертому раунду оказался сложнее и более продуманным. Он пробивал панчи на ближней дистанции и, благодаря своему терпению, смог быстро нанести прямой удар левой над джебом Мейвезера. Флойд отскочил назад, к канатам. Все зрители как один повскакали со своих мест, и, пока Пакьяо осыпал Мейвезера градом ударов с обеих рук, публика получила подтверждение тому, что многие надеялись увидеть. Мейвезер был потрясен. Он поднял руки, защищая лицо перчатками, а локтями – свои бока, закрыв лавочку и блокируя удары в цель.

Толпа сошла с ума, когда Пакьяо налетел на Флойда с правым хуком, и с окончанием раунда пошли разговоры о том, что, возможно, бой оправдает тот ажиотаж, который был создан вокруг него, если это вообще было возможно.

Но в пятом раунде Мейвезер вновь взял верх, набирая очки ударами правой ведущей руки, которые вначале замедлили напор Пакьяо, а затем вынудили его пойти на попятную.

В шестом раунде Мейвезер провел классический удар правой по корпусу, а такой удар был фактором с самого начала. Джеб Мейвезера сбил Пакьяо с ритма, а правая рука Флойда продолжала набирать очки.

– Я говорю тебе это прямо сейчас, они собираются отнять у тебя этот бой, – сказал Флойд-старший сыну, когда тот вернулся в угол.

После шести раундов Гарольду Ледерману все стало понятно. По мнению Стива Фархуда, Флойд выиграл на два раунда больше, и общий счет стал 4:2 в его пользу.

В седьмом и восьмом раундах темп схватки замедлился, и хотя Флойд их выиграл, его отец все еще не был доволен.

– Ты до сих пор даже ни одного крюка не выбросил, – кричал он сыну. – Садани его правой, а затем добавь хук, парень. Оттесняй его назад.

У Пакьяо наблюдались лишь проблески успеха, то там, то здесь удачный джеб или выстрел в корпус, после чего Мейвезер начинал вальсировать, уходя из-под ударов. Волнение и ажиотаж электризовали атмосферу по ходу боя, когда Пакьяо со всей силой бросался в атаку, как всегда пробиваясь к цели под разными углами, пытаясь настырно наседать, двигаясь напрямую.

В скандировании «Ман-ни!» теперь уже все явственнее слышались нотки слабой надежды по мере того, как один раунд сменял другой.

Перед двенадцатым раундом Роуч призывал Пакьяо выбрасывать больше комбинаций. За десять секунд до окончания схватки Мейвезер вскинул кулак вверх, празднуя победу, и финальный гонг был встречен неодобрительным гудением толпы.

Это был один из значимых боев, когда-либо проходивших в истории профессионального бокса, но он сильно недотягивал до того, чтобы называться лучшим.

– Я знаю, что я победил, – кричал Мейвезер, делая круги по рингу и колотя себя в грудь.

В адрес Пакьяо, поднятого на руки членами его команды, раздались теплые овации, как бы в оценку всех его достижений, которых он добился за свою жизнь, а не только за его последнее выступление.