Мистер Деньги. Флойд Мейвезер

Фактор комфортности вскоре сошел на нет. Эрнандес привел с собой знаменитого аргентинского тренера Амилкара Брусу (тренировавшего величайшего аргентинского боксера-средневика Карлоса Монсона), чтобы присматривать и направлять его во время поединка. Но Эрнандес обнаружил, что Флойда тяжело достать ударом, что было типичным в поединках с ним. Мейвезер обрабатывал корпус соперника джебами и крюками, возможно, направляя свои уязвимые руки в более нежные места. Во втором раунде у него наметился также некоторый успех с ударами правой, в результате которых возбудились зрители, а над глазом Эрнандеса возник отек.

В третьем раунде от удара ведущей правой Эрнандес, похоже, чуть было не покатился под откос, но он с упорством бойца окопался и отстреливался, не отступая, когда Мейвезер к концу раунда вломил ему серию левых крюков. У Флойда шла кровь из носа, и Роджер сказал ему больше двигаться головой в ближнем бою.

Флойд с большей неохотой завязывал бой в четвертом раунде, предпочитая выбрасывать одиночные удары. Он боксировал, избегая причинять боль рукам. В пятом раунде он боксировал в правосторонней стойке, пытаясь прикрыть левую руку. Но повреждены были обе руки, и в то время как руками он работал меньше, его ноги трудились больше. Эрнандес наседал, идя вперед, и те, кто находился рядом с рингом, неожиданно стали замечать, что у Мейвезера с руками проблема. В ближнем бою он провел в цель правый и левый крюки, но боль в руках была настолько мучительной, что Мейвезер фактически свалился, когда его перчатки коснулись пола, поэтому рефери Грейбл стал считать. Мейвезер немедленно встал и правой перчаткой показал на левую, оправдываясь, как получился так называемый «нокдаун».

В следующем раунде он получил предупреждение за то, что наносил панчи открытыми ладонями, но разрыв в классе был настолько велик, что даже несмотря на то, что Эрнандес пытался ускорить темп боя, он не мог приблизиться по очкам к Флойду. Согласно статистике, Эрнандес выбросил 60 ударов в сторону Мейвезера, и лишь 31 достиг цели.

«Моя правая рука убивает меня», – сказал Флойд одному из своих секундантов, Леонарду Эллербу, оказавшись в своем углу перед началом восьмого раунда.

Флойд свел поединок к быстрым наскокам и отскокам, оставаясь в восьмом раунде в левосторонней стойке. Толпа еще вроде бы терпела такое, но начинала роптать. А после того как он провел почти весь девятый раунд, боксируя, как левша, неодобрительное гудение стало нарастать по мере роста недовольства. Эрнандес с отеком на переносице, который на глазах превращался в чудовищную шишку, в десятом раунде стал применять грубые приемы, включая отталкивание в клинче головы Мейвезера назад, и получил предупреждение за недопустимое ведение боя от рефери Дейла Грейбла. Он решил испытать судьбу и потерял очко в двенадцатом и заключительном раунде за удар локтем, когда рубил обеими руками, в то время как Мейвезер оставался для него слишком увертливым.

С ударом гонга Мейвезер приветствовал толпу и, морщась от боли, отошел в свой угол. Эрнандес с шишкой на лбу, которой мог позавидовать человек-слон, попытался, подняв руки, предъявить претензию на своего рода моральную победу. Лицо Мейвезера исказилось от боли, когда у него снимали перчатки.

– Это был один из тяжелейших поединков в моей карьере, – признал Мейвезер после того, как были объявлены судейские результаты: 119–110, 117–110 и 116–112 – все в его пользу, подтверждая его седьмую успешную защиту титула.

– Мои руки были не в порядке дольше всего, – сказал Мейвезер, признав, что не успел их как следует залечить после боя с Корралесом. – Я хотел устроить для болельщиков битву за их деньги. Но не смог показать своим фанатам приличный бой, потому что мои проклятые руки убивали меня. Я хотел устроить нокаут в своем стиле, но – я был травмирован. Я был серьезно травмирован.

И вновь были высказаны сомнения относительно его тренерской команды. «К десятому раунду стало ясно, что Флойду нужен тренер получше, – комментировал журнал «Boxing News». – Когда ваш подбородок высоко задран, а вы не слушаете, что вам говорит тренер в промежутках между раундами, пора приниматься за дело строгому начальнику».

Один репортер даже сказал, что к седьмому раунду стало ясно, что кубинский левша Хоэль Касамайор, чемпион WBA в легком весе, справился бы с Мейвезером и что он «будет гореть желанием сразиться с ним».

Трудно сказать, действительно ли они так думали. Или же настолько лично восприняли выходки Мейвезера, который пренебрежительно отнесся к первоначально предложенной сделке НВО и закорешился с Принсом.

Это был вопрос денег, который, похоже, вызывал больше всего желчи у критиков. Когда Мейвезер сказал: «Я все еще учусь», не надо было быть гением, чтобы понимать, что гонорар свыше $2 млн за поединок – это не ученическая стипендия.