Мистер Дориан Грей (СИ)

Когда Оливия принесла кофе, я разбирал отчёт за отчётом, будто щёлкал семечки. Какой-то внутренний подъём усилился во мне, когда я понял, что заручился поддержкой ещё большей, чем прежде. Я нисколько не сомневался в честности намерений Хейна: ему просто никто не давал шанса, он не пробовал ещё выкладываться на полную катушку, но это нужно любому начальнику — дать проявить себя тому, кто горит этим желанием. Может, в этом его предназначение, более интересное, чем прочая экономическая ерунда? Отпив горькую жидкость, я откинулся на спинку своего кожаного кресла и нахмурился, задумавшись. Посмотрев в огромное панорамное окно, я любовался синеющим с каждым часом сводом небес… Не с того не с сего, мне вспомнилась Лили, такая красивая, улыбающаяся, как вчерашним вечером. Её улыбка, и это, с некоторой издёвкой: «Продолжайте совершенствоваться, мистер Грей».

Я улыбнулся своей мысли. И не мог не набрать номер Гарри и не спросить: будет ли что-либо сегодня в театре с ней?

— Нет, Дориан, к сожалению, нашу с тобой любимицу сегодня повезут в захолустье с пьесой «Ромео и Джульетта». Половину труппы увезли в тот мёрзлый городок… Забыл, чёрт, как его. Там говорят, до сих пор, в мае, мокрый снег сыпет. Холод! Говорил я вчера: «возьмите другую Джульетту», но наш директор непреклонен: «Дэрлисон» и баста! На прочность проверяют девчонку, что ли? Никому теперь не нравится ни игра Ванессы, ни, кхм, весьма талантливая фигурка Розмари. Лили — вот, чего все так хотят! — рассмеялся он.

— Весьма досадно, — проговорил я, сдвинув брови, — Когда они летят?

И почему она ничего не сказала о том, что собирается уехать? А почему я, дурак, не спросил, отчего ей нужно покидать бал так рано? Наверное, она планировала готовиться, собирать вещи, возможно, этот вечер был ей в помеху…

— Через полтора часа. Проект международный, «Арт Миграция», медлить нельзя.

— Я могу участвовать в этой поездке, как спонсор и театральный критик с некоторым стажем? — тут же спросил я, — Я изучил этот проект. Он бесплатный, оплачивается из инвестиций «Арт Миграции», а после спектакля состоится обсуждение. Я хочу поучаствовать.

— Боюсь тебя огорчить, Дориан, но в этой американской деревне всего один отель! Условия конечно не самые худшие, но мест нет совершенно.

— Я найду себе место. Внеси меня в список прибывших с театром и оплати билет. Понял?

— Ты что, с ними полетишь?

— Да, представь себе, — улыбнулся я.

— Господи, Бог мой! Дориан! Неужели, мисс Дэрлисон, ставшая примой нашего театра по чести и совести, так завлекла тебя?.. Хотя, — он сделал короткую паузу, — Кого она только не очаровала?

— Ты знаешь ещё, очарованных ею? — стараясь не скрипеть зубами, произнёс я.

— Конечно. Я! — рассмеялся он. Я закатил глаза.

— Ладно… Ты понял, что я хочу?

— Дориан, тут такое дело… билетов на самолёт тоже нет.

— Послушай, Гарри. Мне надоело это долбанное «нет». Скинь эсэмеской точную информацию, куда они летят, во сколько точно и где они остановятся, иначе я пожалуюсь на тебя твоему боссу. И на твои ежемесячные премии мне будут оплачивать места в каждом турне. Сделай, что я сказал. Но в список с труппой — внеси, — прошипел я зло и бросил телефон.

Вот же старый козёл! Очарован он, чтоб его, ею. Да плевать мне, кем ты очарован и кем проклят. Единственное, что меня интересует, это Лили. Я должен изгнать её из своих мыслей, из своей головы, пусть даже этим не самым прелестным способом «через кровать». Вытащить её из себя — это всё, что мне нужно, чтобы продолжить жить, как жил, спокойно работать, найти новую хорошую Сабмиссив, вернуться в свою колею. В кого я превращаюсь? Вчера я испугался сам себя, хотя… хотя почувствовал освобождение. Я испугался того, что не сдерживаюсь. Я уже ни в чём не могу сдержаться перед нею. Что за рабское чувство поволокло меня за ней, провожать её? Почему она так до ужаса прекрасна?