Мистер Дориан Грей (СИ)

До её приезда в отель, я решил прогуляться и разведать обстановку: что здесь есть, чего нет. Хотя, внутренне, я прекрасно осознавал и сам, что в этом городке превалирует последнее. Взяв местное такси с чрезвычайно неумелым водителем, я смог объехать эту великолепную провинцию вдоль и поперёк за час. Видел и не самый величественный театр, и какое-то кафе на маленькой набережной у речки, и пару супермаркетов, в одном из которых даже продавали цветы. Бордовых лилий, к своей же скорби, я здесь не нашёл, но не поскупился на целую корзину белых, стоящих в этом ледяном мини-царстве, в три цены. Когда я хотел купить шампанское, — ассортимент которого был прескверно скудным, — мне на счастье попался некий мистер Фолк, который, представившись, рассказал, что его брат работает на винном заводе и переправляет ему для розничной продажи несколько бутылочек каждый месяц. Таким образом — я не отоваривался ни разу в жизни. Но бутылку сухого красного вина я у него взял, прямо из багажника в машине, в которой он перевозит этот свой товар, аккуратно упакованный в плотные небольшие коробки. Я, сопереживая, спросил:

— Не боитесь, что вас могут посадить за незаконную торговлю?

— В нашем городе я главный поставщик нормальных фруктов и алкоголя, сэр Грей. Мне ничего не страшно, — посмеялся он, расправляя свои белоснежные усы. Мне осталось лишь улыбнуться ему в ответ и попросить номер телефона, на всякий случай.

Было только шесть часов вечера, но этот город казался царством вечной ночи. Примерно прикинув, я решил, что самолёт с труппой самого лучшего театра в Сиэтле, уже прибыл. Сев в такси, я за десять минут добрался до отеля. Там, я взял чемодан в одну руку, а лилии с шампанским в другую. Несколько помедлив, я поднялся по ступенькам на третий этаж и пару раз постучал в дверь номера. Мне было отчего-то страшно, снова, сердце тарабанило, как заведённое.

— Господи… Я иду! Иду! Ника, мы же договорились, что ужастики после душа…

Я услышал её голос и ощутил, что всё во мне перевернулось. Сердце упало, когда она открыла дверь и увидела на пороге меня, окаменевшего от её красоты: усталых глаз, приоткрытых губ, волос, разбросанных по плечам, и этого мило болтающегося на ней свитера. Она, вместо тысячи слов, рассмеялась, и, потирая свою красивую ключицу, стала отступать назад, пропуская меня.

— Привет.

— Вот, как выглядит мой парень, — расплылась она в ухмылке.

Я широко улыбнулся Лили в ответ. Чёрт! Я как-то не подумал о том, что эта мамзель раскроет меня. Хотя, глупо было не догадаться… Поставив свою небольшую дорожную сумку рядом с красным компактным чемоданчиком Лили, я вновь взглянул на неё.

— Я была уверена, что странный администратор видит демонов, преследующих меня, но ошибалась…

— Да, она видит дьяволов, а не демонов… Это тебе, — я протянул ей корзину с белыми лилиями.

Она нежно улыбнулась и, неловко опустив глаза, приняла их. Осторожно вытащив цветы, прижалась к лепесткам, вдохнула аромат, поглаживая поочерёдно каждую головку цветка. В этот момент я подумал, что если бы и мог влюбиться в неё, то сделал бы это именно сейчас.

— Я хотел, традиционно, бордовые, — Лили чуть вздрогнула, садясь на маленький диван, стоящий в паре метров от подножья двуспальной кровати, — Но, к сожалению, здесь таких нет.

— Спасибо тебе за это… ты очень меня порадовал, — она, сделав усилие, улыбнулась бледными губами.

— Ты выглядишь уставшей.

Поставив бутылку вина на маленький журнальный столик, я сел на край дивана рядом с ней. Она следила за каждым моим движением, прижимая к себе цветы.

— Ты будешь в этом номере… со мной? — тихо спросила она.

— Да, — произнёс я, чуть хмурясь. — Мест, к сожалению, здесь больше не было, а я…

Я осёкся, когда она посмотрела глубоко в мои глаза. Привстав, я снял с себя демисезонный белый плащ, только сейчас понимая, что продрог.

— Ты? — робко попросила продолжить она.

— Я… решил совершенствоваться.

Лили склонила голову набок, приподняв уголки губ. Глядя в это полудетское лицо, с мудрыми карими глазами, — с зеленовато-жёлтыми крапинками, — я осознавал, что открываю её для себя совсем по-новому. Такую домашнюю. Уставшую. Без макияжа. Без грима. Какая же она прекрасная в этой своей естественной бледности. До чего же правильные и чёткие у неё черты!..

Лили долго, молча смотрела в мои глаза.

— Мне было так плохо, — прошептала она, морщась, — Я впервые летела на самолёте. Это было ужасно.

— Почему ты… не сказала им, что…? — я пытался подавить в себе гнев, сжимая кулаки.

— Я не знала. Как я могла сказать? Да, я боюсь высоты, но не настолько, чтобы подводить людей. Я представить не могла, что небо это… так ужасно.

— Лили, я… поражаюсь тебе, — пытался перестать негодовать я, — Не небо ужасно, а ужасно неумение заботиться о себе и своём благе. Тебе надо раньше лечь спать. Иди в душ. Я поставлю цветы…

— Эй, не помни мои лилии!.. И чего это ты командуешь? Опять за своё, мистер Дориан Грей?

— Это я ещё не командую, — ухмыльнулся я, — Я лишь прошу тебя принять душ и пораньше лечь спать.

Лили встала с дивана и с вызовом посмотрела в мои глаза.