Мистер Джиттерс

– В принципе ты могла бы попробовать дойти пешком, – продолжает Грант, пожимая плечами. – До дома миссис Маккейб вполне можно добраться за день-два.

Мойра Маккейб. Ларри назвал это имя в аэропорту Нью-Йорка, сунув мне в зубы чемодан и пообещав делиться новостями. В дорогу он дал мне одну из кредиток Нолана, паспорт и паршивый предоплаченный телефон, с которого я уже дважды позвонила в больницу. Мне показалось странным, что у Ларри был наготове мой паспорт, как будто он ждал случая его использовать, но потом я вспомнила, что мы собирались уезжать в Париж. Да, сейчас я могла быть во Франции. Меня захлестывает горячая волна гнева, и я стискиваю зубы.

Ларри узнал о переезде раньше меня. Хотя чего я удивляюсь: он ведь, скорее всего, решал все вопросы по поездке. Но мне по-прежнему не дает покоя мысль, что Нолану всегда было важнее сообщить новость не мне, а Ларри. Казалось, будто он снова и снова отодвигает меня на задний план.

И правильно казалось. Ведь сейчас именно я торчу в какой-то богом забытой дыре – лишь бы не мешалась под ногами.

Мой палец зависает над экраном телефона. Я снова хочу позвонить Нолану, но до сих пор мне удавалось поговорить лишь с бесконечным числом сотрудников больницы. Нолан в хорошем месте… идет на поправку, как и ожидается… ему нужно отдыхать… и все такое. Звучит так, словно они зачитывают ободрительные клише из списка (уж я-то без труда могу распознать заготовленные списки).

Мне остается лишь довериться этому незнакомцу и послушно пойти за ним. Я отправляю Ларри фотографию Гранта на случай, если он все-таки окажется серийным убийцей, и иду к машине.

– Куда я могу положить чемодан, мистер Грант? – Я улыбаюсь ему так же, как и Ларри, – при помощи механического сокращения мышц.

– Я позабочусь об этом, милая. – Он закидывает чемодан в багажник пикапа и накрывает его брезентом. – И да, зови меня просто Грант.

К тому моменту, когда я занимаю место рядом с ним, Грант успевает осмотреть меня с ног до головы. Я буравлю его взглядом. Ухмыльнувшись, он наконец отворачивается.

Резко распахнув глаза, я обнаруживаю, что пикап едет через лес. Руки Гранта двигаются как на зацикленной видеозаписи, перемещаясь с руля на коробку передач и обратно. Когда я смотрела в окно в последний раз, мы ехали по длинному полупустому шоссе. А теперь в свете фар я могу различить лишь грязную проселочную дорогу. Так, значит, это и есть Харроу-Лейк? Или мы едем не туда? Я представляю хижину в лесу с ножами и капканами или апокалиптический бункер с дыркой в полу. Тянусь за телефоном на соседнем сиденье.

– Привет, соня, – говорит Грант, и я вздрагиваю от неожиданности, едва не выронив телефон из рук.

Кажется, он наблюдал за мной всю дорогу.

– Где мы?

– Почти приехали. Главная дорога в город проходит мимо кемпинга на западном берегу озера, – отвечает Грант. – Ее легче найти. Но она в основном для неместных. А мы едем по второстепенной дороге.

– Неместных?

– Ага. Во время летнего фестиваля куча народу приезжает посмотреть, где снимали «Ночную птицу»…

Я выросла среди людей, которые восторженно шептали «Ночная птица!», когда встречали Нолана на улице. Я смотрела его культовую работу сотни раз. Благодаря этому фильму мои родители познакомились и стали знаменитыми, хотя Лорелея больше никогда не снималась в кино. Некоторое время она играла роль жены и матери, а потом ей, видимо, надоело, и она решила стать кем-то иным.

– Он тебе не очень-то пригодится, – замечает Грант, указывая на телефон в моих руках. – По крайней мере, в Харроу-Лейке. В котловине не ловит мобильная связь.

– И как же мне тогда звонить? Я должна быть на связи с больницей.

– Думаю, у твоей бабули есть стационарный телефон.

– Думаете?

Именно в этот момент он решает стать немногословным.

Мы огибаем темный водоем. Впереди маячат огни улиц. Это Харроу-Лейк – городок и озеро, давшее ему название. Интересно, разозлится ли Нолан, узнав, что я побывала здесь? Одно дело – включить пункт в завещание. Это что-то очень отдаленное, неопределенное… нереальное. Если бы он действительно хотел, чтобы я увидела Харроу-Лейк, он мог привезти меня сюда сам. Показать мне город, который в некотором смысле создал. Город, где родился его шедевр.

Даже если он разозлится, я попробую переубедить его: например, скажу, что поездка в Харроу-Лейк – отличная возможность узнать что-нибудь новое о его главном фильме. Оптимальное решение.