Мистер Грей младший (СИ)

— Наверняка, Айрин не отвечает на его звонки и мейлы потому, что я взяла трубку, когда она звонила.

Между нами пролегло молчание. Вот ведь!

Я хотела зарычать на неё, но вместо этого еле выдавила:

— Это же подло, Дана. Низко и подло.

— «Низко и подло» ответить на звонок? Я не говорила ничего такого, это было бы абсурдом.

— Не нужно было вообще брать его телефон! Звонили не тебе. — негодующе шипела я, она отвернулась от меня и уставилась в окно.

Я глубоко вдохнула, призывая спокойствие встать по стойке «смирно».

— Дана, ты ещё найдёшь свою любовь и обязательно будешь счастлива… Просто нельзя рушить чужое. Если Тед будет несчастлив и Айрин полностью отошьёт его, в этом будешь виновата ты!

— Знаешь, если Айрин, как ты сказала, «отошьёт» его, значит она не любила. Любовь — всепрощение. Кто любит, всегда возвращается. — поджав губы сказала она и вновь, посмотрела в окно.

Горы проплывали, медленно двигались воздушные массы в небе, становилось темнее. Через пять минут, кабина остановила ход и мы вышли на Первой вершине.

***

Мы договорились пойти в клуб в девять часов вечера, чтобы у каждого было время собраться. Я одела свой профессионально связанный костюмчик, мягко серого цвета. Кофта была с рукавами до локтя, и, немного приоткрывала пупок. Юбка была чуть ниже колена, она отлично обтягивала мою задницу. Тут надо сказать спасибо моему личному тренеру — Теду, он заставлял меня качать попу с грузом и без, каждый наш поход в спортзал.

Приготовив к выходу такую же серую, кожаную курточку, я нанесла на лицо лёгкий макияж.

С помощью невидимок и резинки, я привела свои волосы в порядок.

Отлично. Я готова.

Усевшись на кровати, дабы скоротать время, я мучила себя сомнениями о просьбе Даниэль. О её желании, чтобы я не говорила Теду о том, что она виновата в отстранении Айрин.

В итоге, я решила, что скажу Теду правду, если ему будет совсем худо или же, если он попросит об этом.

Пропасть в отношениях — расстояние. Тед и Айрин стали его жертвами.

И я… И я и Адам тоже.

Адам…

Он не звонит мне. У меня есть его номер, Тед дал мне его, но я и пытаться боюсь, так как, это бесполезно. Наверняка, телефон отключен.

Я сидела, тупо пялясь в мобильник, который молчал лёжа в моих руках.

Вдруг, неожиданный звонок и вибрация заставили меня дрогнуть.

Неизвестный номер?

— Да. — ответила я, мирно и вежливо.

— Фиби!

Господи. Это сон?

— Адам! — мой голос — дикий вопль радости.

Сердце тарабанит в грудную клетку, пытаясь вырваться наружу.

— Да, моя любимая… — чуть дыша отвечает Адам.

Его. Любимая. Его любимая.

— Боже, я не верю, что слышал твой голос… Скажи мне ещё что-нибудь! — просит он, его голос слегка дрожит.

— Я… я люблю тебя! — выпустила я наружу самые просящиеся слова.

Он глубоко вдыхает.

— И я. И я тебя люблю. — Боже мой! — Ты не можешь себе представить, как я скучаю по тебе…

— Могу. — шепчу я уверенно.

На другой линии слышится незнакомый мне мужской голос:

— Флинн, хорош болтать! Бери свой мобильник для пения серенад! Я думал, ты хотел совершить важный звонок.

— Это важно, толстяк! — огрызается ему Адам, — Я же сказал, что верну должок. Иди нахер!

К чему такие сложности?

— Почему ты звонишь с чужого телефона?

— Не могу сказать. — загадочно прошептал он, — Это тайна.

Всё моё тело прострелило желание.

— А как ты будешь «отдавать должок»? — мне было интересно.

— Я буду готовить вместо Робби. — ответил он, смеясь.

— Я не знала, что ты умеешь готовить. — говорю я, представляя Адама на кухне со сковородой и кастрюлями.

— Я и не умею. — его улыбка ощутима, — Но готовить придётся. Я уже сказал команде, что не несу ответственности за то, что у них разовьётся язва желудка от моей стряпни.

Мы засмеялись.

— У тебя такой прекрасный смех, — шепчет он, — Я так скучаю по твоему ротику, издающему столько волшебных звуков.

— А я скучаю по всему тебе. — жарко и мягко, я говорю чистую правду.

— Родная моя… — выдыхает Адам и мой мозг улетает за пределы реальности…

Он молчит. И мне это кажется бесконечным.

— Меня заставили немного состричь волосы и сбрить бороду, — говорит он с досадой, — Я уже не такой брутал.

— Я люблю тебя любого, Адам. И я хочу увидеть тебя, как можно скорее, а не через три года.

— Обстановка в море накалена. Ты сама понимаешь, что быстрее, чем через три года…

— Понимаю. — останавливаю его я.

— Да… — грустно вздыхает он, — Главное, помни, что я вернусь к тебе. Все женщины, кроме тебя, стали для меня сродни жабам, моя ласточка.

— Для меня уже давно не существует других мужчин, Адам.

Я слышу его самодовольную ухмылку.

— Хочешь откровение? После нашей с тобой… — его голос понизился, охрип, — после нашей ночи, не было ни одного утра, чтобы я проснулся без поллюций. — он с шумом вздохнул.

— О, Боже… — выдохнула я, почувствовав, как внизу живота разлилось что-то тёплое…