Мистер и Миссис (ЛП)

единственная женщина, которую я когда-либо трахал в этом офисе. Когда-либо в жизни.

Это так похоже на те эмоции, которые я ощущаю в своем сердце. Филипп еще

никогда не был так откровенен со мной. На прошлой неделе он делал много разных вещей.

Он не занимался со мной любовью с того момента, как я вернулась. Прошло уже четыре

месяца, рекорд для нас. Едва ли были дни, когда мы не занимались любовью, прежде чем я

сбежала. Даже когда он работал допоздна, она заползал в постель и взбирался на меня.

- Все хорошо, - я начинаю снимать с себя платье. Я хочу этого. Желаю, чтобы мы

прикасались друг к другу. Чтобы его тепло заполнило меня. Ослабило эту боль.

- Нет, - рычит он, останавливая меня. – Сначала нам нужно прояснить кое-что.

Я опускаю руки и качаю головой.

- Ты думала, что у меня роман на стороне, поэтому и пришла сюда той ночью? –

спрашивает он, изучая меня, вспоминая мои слова. Да, я так и думала, но теперь я

отказываюсь от тех неверных мыслей. Я приходила сюда, чтобы сказать ему, как

чувствовала себя на протяжении тех последних нескольких месяцев.

- Я … - Боже, я чувствую себя дерьмом. Как я могла позволить этому зайти так

далеко? – Ты начал приходить домой все позже и позже. У меня была такое ощущение,

словно ты что-то скрываешь. И она так относилась ко мне, - я киваю в сторону двери, где

находится стол Кэри, - когда я звонила или приходила. Это выводила меня из себя. Тогда

Синди сказала мне, что я сумасшедшая, и посоветовала сходить к тебе поговорить. Я так и

сделала, но когда пришла и увидела ее обнаженной, я …

- Твой отец, - заканчивает он за меня. Я собиралась сказать, что я испугалась и

убежала, но да, основной причиной был мой отец. Филипп попал в яблочко. Я опускаю

голову и смотрю на свои ноги, чувствуя стыд из-за того, что я позволила этому встать между

нами.

Затем Филипп поднимает меня, сажая себе на колени, когда устраивается на диване.

- Это не твоя вина, милая Молли, - боже, как же мне нравится, когда он меня так

называет. Я смотрю в его темные голубые глаза, такие мягкие и сладкие. Его большие руки

обхватывают мое лицо. – Я должен был догадаться, что ты так подумаешь, но я слишком

сильно беспокоился о тебе. Что мне с тобой стоит делать. Ты такая молоденькая, и я почти

забыл об этом в каком-то роде, но о потребностях я помнил.

Его большой палец опускается на мои губы, и я не могу удержаться, чтобы не

облизать его, заставляя улыбку растянуться на его губах.

- Я не понимаю, - признаюсь я.

- Я должен был знать, что ты подумаешь об этом. Черт возьми, мы провели в постели

много ночей, ты рассказывала мне, как твой папа вел себя, и что ты никогда не хотела бы

такой же семьи. Что он испортил твою мать, и я так же понимал, что это дерьмо зацепило и

тебя. Что он сделал с тобой. Я знал обо всем этом. Его тайный роман, когда ты была

слишком маленькой, чтобы что-то понять. Ты всегда говорила, что должна была получить

эту глупую степень по искусству. Вот почему мне было пофиг, когда я забрал тебя в другой

город, подальше от него. Именно поэтому я высказал ему в ту ночь все, что думаю о нем,

перед тем как мы поженились.

Я смотрю на него. Я не должна удивляться, что он что-то сказал моему отцу, но я

даже и подумать не могла, что он заметил то, что сделал мой отец. Вся моя проблема

возникла из-за моей неуверенности. Филипп никогда не обращался со мной так, будто я была

ему безразлична.

- Ты слишком молода, и я знал это. Я должен был лучше заботиться о тебе.

- Ты заботился обо мне. Это я была глупа. Я должна была остаться и сражаться. Мне

нужно быть …

- Сражаться за мужа, который допустил, что такая идея поселилась в твоей

головушке? Сражаться за мужа, который сказал тебе, что даст тебе все, но не сдержал слова?

- Мы бы все равно сделали это, - говорю я ему, потому что это правда. Я понимаю это

сейчас. Он усердно трудился на работе. Вывозил нас за город. Он говорил об этом всю

неделю.

- Мы бы это сделали – уже делаем, - поправляет он. – Но все это также уходит

корнями в мою неуверенность. Я боялся, что ты разлюбишь меня, если бы узнала.

Я чувствую, как мои брови приподнимаются, не понимая, что он имеет в виду.

- Как бы то ни было, мы справимся. - Я пытаюсь успокоить его. Я тоже не хочу,

чтобы эти мелкие сомнения были между нами. Возможно, причиной тому стал мой возраст.

Больше это не имеет значения. Это свело нас вместе, неважно, каким путем. Это привело

меня туда, где я хотела быть: на его коленях, с нашим малышом в моем животе, который

уютно расположился между нами.

- Я знаю, что будем, потому что уже слишком поздно. Я боролся с этим слишком

долго, и теперь я не могу больше это сдерживать.

Я пытаюсь немного пошевелиться, чтобы поудобнее устроиться на его коленях.

Мой беременный животик потирается о его твердый живот. Его руки спускаются с моего