Мистер Х

Рокотов протянул Юдину фотографию, на которой был запечатлён Рользинг и Людмила, мило беседующие за столиком в гостиничном ресторане.

– Вот этот человек смог выкрасть дело всей моей жизни! Остановите его! Заклинаю Вас! – из последних сил выговорил Рокотов. Дыхание его участилось, он попытался приподнять голову, но был настолько истощён, что не смог этого сделать.

Юдин не стал ничего отвечать доктору, он взял фотографию, посмотрел на неё, но в его голове уже творилось неописуемое волнение. «Это просто ужас! – подумал про себя Юдин. – Что же делать? Нужно экстренно отреагировать, иначе может быть поздно». Он молча вышел из кабинета и, не обращая внимание на врачей скорой помощи и Людмилу, которые спрашивали его о возможности вернуться в кабинет, быстрым шагом проследовал к входной двери. Пройдя по коридору по направлению к выходу несколько шагов, он обернулся и, обращаясь к Людмиле, спросил: – В какой гостинице проживал Рользинг?

– В гостинице «Европа», та, что в центре! – без промедления ответила Людмила. Она уже понимала, что сотворила что-то нехорошее, но не представляла, какие последствия повлечёт её поступок для неё и всех, кто так или иначе имел отношение к сложившейся ситуации.

– Вы поедете со мной, собирайтесь! – грозным тоном сказал Юдин.

– А что будет с Витюшей? Я ему нужна здесь!

– О нём позаботятся врачи, вы уже сделали всё, что могли, – интонацией Юдин дал понять, что винит её в этом сумасшествии.

В следующие два часа в управлении ФСБ был созван экстренный совет по решению создавшейся ситуации. Было выяснено, что Рудольф Рользинг выехал из гостиницы сегодня приблизительно в семнадцать часов, после чего в 18:25 зарегистрировался на рейс Екатеринбург – Москва и вылетел из Екатеринбурга в 19:20. Также стало известно, в процессе его пребывания в России интересовался разработками доктора Рокотова и его группы учёных, работавших над созданием универсального препарата. Собирал информацию о Рокотове и его семье. После допроса Людмилы подтвердились самые страшные опасения. Собрав воедино все доказательства, решили информировать главное управление в Москве.

В это самое время Рользинг находился в самолёте, везущем его на пьедестал почёта. Перелёт длился около двух с половиной часов. Обычно находясь в самолёте, Рользинг занимал себя чтением интересующей его книги, но не в этот раз. Волнение и адреналин делали своё дело, он не мог думать ни о чём, кроме как об удачном завершении дела. Кончики пальцев покалывали, приятная и неконтролируемая дрожь пробегала по его телу. То и дело он смотрел на сидящих вокруг него пассажиров и говорил про себя: «Если бы вы только знали, как я всех обвёл вокруг пальца!», и улыбка появлялась на его лице. От радости и чрезмерного возбуждения Рользинг пребывал в приподнятом настроении…

Опытные оперативники и аналитики в Москве ломали голову над тем, как предотвратить утечку информации. Ведь счёт идёт на часы и минуты. Усугубляло положение ещё и то, что через агентурные данные стало известно об ожидающем Рользинга самолёте в аэропорту Шереметьево, который должен был вывести его и ещё нескольких сотрудников посольства США с территории России. В такой экстренной ситуации нельзя было терять ни минуты. Было предложено по прилёту в Москву рейса из Екатеринбурга произвести задержание Рудольфа Рользинга и его обыск. Как предполагалось, в процессе обыска должны были быть обнаружены доказательства его шпионской деятельности, и тогда появилась бы возможность ареста. Нужно было учитывать тот факт, что американское посольство моментально включилось бы в процесс выгораживания своего резидента, и не найди наши сыщики убедительных аргументов, подтверждающих виновность Рользинга, рано или поздно его пришлось бы отпустить. Мало того, в процессе общения со своими адвокатами Рользинг мог передать им необходимые данные, которыми обладал, и уже учёные в США воспроизвели бы секретную формулу без особых затруднений. На такой риск российские спецслужбы пойти не могли. Поэтому предложение об аресте Рользинга посчитали неактуальным в данной ситуации. Физическое устранение Рользинга представлялось наиболее правильным. Как высказался один из сотрудников, входивших в состав экстренно собранного совета: «Так будет надёжнее!». Не согласиться с ним было бы глупо. Как говорится, нет человека – нет проблем. Эта жестокая и довольно прагматичная истина была в данном случае наиболее подходящей для решения такого рода проблемы. Оставался лишь вопрос, где и как её реализовать. Время стремительно бежало вперёд, его оставалось всё меньше, и было принято решение ввести в дело группу специального назначения.

Х был незамедлительно вызван на Лубянскую площадь, где и решался вопрос о предотвращении утечки информации. Когда X вошёл в кабинет, где собрались наиболее опытные оперативники и спецы, часы показывали 20:30, и до момента приземления рейса из Екатеринбурга, которым летел Рользинг, оставался один час.