Мистер Х

Благодаря честности и самоотверженности Эдуарда Константиновича в молодой России был предотвращён этот нечеловеческий проект, а сам Эдуард Константинович смог утвердиться в своём мнении о том, что эмигрант – это не значит предатель и то, что свою Родину нужно любить всегда, даже на расстоянии, и не забывать об этом. Российские учёные в свою очередь смогли, получив нужную информацию, создать антидот, с помощью которого нейтрализовать уже введённые в тела российских граждан «дьявольские» вакцины.

Окончив свой рассказ, X достал из стоявшего на столе хьюмидора сигару, лёгким движением отрезал специальным ножом её кончик и, обмакнув отрезанной стороной сигару в «Макаллан», заранее налитый в массивный хрустальный бокал, затянулся, выпуская ароматные клубы дыма. При этом свой задумчивый взгляд X направил в сторону горизонта, как будто бы снова перед ним всплыли картинки из его прошлой жизни. Гордон в это время уже записывал последнюю строчку рассказанной X истории. Сегодня в процессе рассказа у Х, как показалось Гордону, преобладали больше положительные чувства. Он видел, с каким воодушевлением X вспоминал эту историю. При этом рассказывая, как погиб Иосиф, не расстроился и даже не смутился, в подробностях воспроизводя детали проведённой операции. Но Гордон, для которого смерть человека, пусть даже подлого и нечестного, каким являлся Иосиф, была чем-то из ряда вон выходящим, не мог без удивления смотреть на такую реакцию объекта своего обожания. И не изменяя своим принципам, будучи человеком прямолинейным и не терпящим лжи, при этом понимая, что вопрос может быть расценён как дерзость, всё-таки обратился к Х:

– Мистер Х, осмелюсь Вас спросить, как Вы считаете, достоин ли был Иосиф смерти?

– Мой юный друг! Смерть – достаточно большая неприятность, Вам так не кажется? – с ухмылкой на лице произнёс Х.

– На мой взгляд, это не просто неприятность – это трагедия! Человеческая жизнь бесценна, и никто не вправе её отбирать!

– Я с Вами согласен, юноша, но в планы не входила смерть Иосифа Шварца, его роль заключалась всего лишь в отвлечении пристального взгляда агентов американской разведки от российского посольства. Не убей его тогда американский снайпер, и Иосиф, покатавшись на самолёте, в целости и сохранности вернулся бы домой. Но судьба распорядилась иначе.

– А как такой информацией распорядилось правительство России? Ведь имея доказательства, можно было предъявить их на суд мировой общественности и… – в этот момент X прервал Гордона.

– Я отвечу, те времена немного отличались от сегодняшней действительности. В тот момент Россия находилась в удручающем положении. Вплоть до того, что продуктов на всех не хватало. А предъяви тогда Россия ультиматум или выступи с резким высказыванием, и поставки продовольствия могли бы прекратиться, да и вообще, слаба была Россия. Поэтому, видимо, и приняли решение на уровне правящей элиты в частном порядке использовать этот козырь для получения определённых преференций. Сейчас это звучит смешно и нелепо, но, например, «ножки Буша», так в России называли куриные окорочка, после этого происшествия стали поставляться в Россию гораздо в больших объёмах. Так бывает.

– А как Вы думаете, эта технология ещё существует? Я имею в виду наночастицы, через которые можно было подавлять человеческую волю.

– Всё, что изобретено, может быть только усовершенствовано, но никак не забыто. И не нужно спрашивать меня о том, о чём я сейчас не очень хочу рассказывать. На все свои вопросы ты сможешь найти ответы чуть позже. Нужно всего лишь набраться терпения.

Гордон понял, что его любопытство не уместно, и сумел сдержаться. В очередной раз он отчётливо осознал, что X владеет информацией, которую не принято произносить вслух.

Глава 7 Трус не может быть другом

Гордон уже несколько месяцев трудился, записывая истории, которые рассказывал Х, и с каждым новым рассказом он всё больше понимал, насколько сложный и зачастую противоречивый, но в то же время простой и принципиально верный своим жизненным приоритетам человек доверил ему свои тайны. Незримая стена, которая разделяла их, с каждым днём становилась всё тоньше и тоньше, прозрачнее и прозрачнее, а со временем и вовсе исчезла. Теперь Гордон без особого стеснения мог задавать интересующие его вопросы Мистеру Х, и тот не воспринимал эти, иногда не совсем уместные расспросы как нечто неприемлемое и оскорбительное, наоборот, X искренне и по-отцовски отвечал на вопросы Гордона. Он проникся к этому молодому и трудолюбивому парню, который старался выполнять все требования своего «заказчика» так, как если бы хотел, чтобы это делали для него.