Мистер Мерседес

Ходжес такое уже видел.

Он не настолько наивен, чтобы верить, что любое убийство раскрывается, но в большинстве случаев так и происходит. Обязательно появляется какая-то ниточка (скажем, в заброшенном карьере обнаруживается тело жены). Словно есть некая вселенская сила, которая – пусть и не так быстро, как хотелось бы – пытается воздать убийцам должное. Детективы, расследующие убийство, читают донесения, опрашивают свидетелей, сидят на телефоне, изучают результаты криминалистической экспертизы… и ждут, когда эта сила сделает свою работу. И как только она вмешивается (если вмешивается), появляется тропа. И очень часто она ведет прямо к убийце, тому человеку, которого Мистер Мерседес в своих письмах называл «перком».

Ходжес смотрит на своих сотрапезников.

– А если Оливия Трелони действительно слышала призраков?

2

На автомобильной стоянке, стоя рядом с подержанным, но по-прежнему надежным «джипом-рэнглером» – подарком родителей на семнадцатилетие, – Джером говорит Джейни, что очень рад знакомству, и целует ее в щеку. Она удивлена, но довольна.

Джером поворачивается к Ходжесу:

– Я могу ехать, Билл? Завтра вам ничего не нужно?

– Только просмотри все, о чем мы говорили, чтобы не терять времени, когда мы приступим к проверке компьютера Оливии.

– Буду готов на все сто.

– Отлично. И передай мои наилучшие пожелания отцу с матерью.

Джером широко улыбается:

– Вот что я вам скажу. Папе обязательно передам. Что же касается мамы… – Тайронский выговор возвращается во всей красе. – Моя сейчас ходить неделя подальше от этой дамы.

Ходжес в удивлении вскидывает брови.

– Ты поссорился с матерью? На тебя это не похоже.

– Нет, просто она сейчас очень ворчливая. И я стараюсь не попасть под горячую руку.

– О чем ты говоришь?

– Все просто, чувак. В четверг вечером в ЦКИ будет концерт. Этой тупой бой-бэнд «Здесь и сейчас». Барб с Хильдой и еще парой подружек безумно хочется их увидеть, хотя все мальчишки белые, как ванильный пудинг.

– Сколько лет твоей сестре? – спрашивает Джейни.

– Девять. Скоро исполнится десять.

– В ее возрасте все девочки такие. Можешь мне поверить. В одиннадцать я сама была без ума от «Бэй-Сити роллерс». – На лице Джерома недоумение, и Джейни смеется. – Если бы ты знал, кто они, я бы перестала тебя уважать.

– Короче, они никогда не были на настоящем шоу, понимаете? Если не считать «Барни», или «Улицы Сезам на льду», или чего-то такого. Поэтому они приставали и приставали – приставали даже ко мне, – и наконец мамаши сжалились и решили, что девочки могут пойти на этот концерт даже в будний день, потому что начинается он рано, но под присмотром одной из них. Они в прямом смысле тянули спички, и моей маме досталась короткая.

Он качает головой. Лицо серьезное, но глаза весело сверкают.

– Моя мама в ЦКИ среди нескольких тысяч вопящих девчонок от восьми до четырнадцати лет. Нужно объяснять, почему я стараюсь обходить ее стороной?

– Готова спорить, она тоже оттягивалась, – говорит Джейни. – Наверняка кричала на концертах Марвина Гэя или Эла Грина в не столь уж давние времена.

Джером садится за руль «джипа-рэнглера», на прощание машет рукой и выезжает на Лоубрайр. Ходжес и Джейни стоят у автомобиля Ходжеса, окутанные почти летней ночью. Месяц поднялся над автострадой, отделяющей более благополучную часть города от Лоутауна.

– Хороший мальчик, – говорит Джейни. – Тебе повезло, что он оказался рядом.

– Да, – кивает Ходжес. – Повезло.

Она снимает шляпу с его головы и надевает на свою, игриво, чуть набекрень.

– Что теперь, детектив? К вам?

– Вы про то, на что я надеюсь?

– Не хочу спать одна. – Она поднимается на цыпочки и возвращает шляпу на законное место. – Если ради этого придется принести в жертву свое тело, пожалуй, я готова.

Ходжес нажимает на брелоке кнопку, открывающую центральный замок «тойоты».

– Никто и никогда не упрекнет меня в том, что я упустил случай воспользоваться бедственным положением дамы.

– Вы не джентльмен, сэр, – говорит она. Потом добавляет: – И слава Богу. Поехали.

3

На этот раз все получается еще лучше, потому что они начинают притираться друг к другу. Озабоченность уступает место страсти. Когда с любовными ласками покончено, Джейни надевает одну из его рубашек (она такая большая, что грудей не видно, а подол доходит до колен) и обследует маленький дом. Ходжес с легкой тревогой следует за ней.

Вердикт она выносит после возвращения в спальню:

– Не так уж плохо для гнезда холостяка. В раковине нет грязных тарелок, в ванной – волос, на телевизоре – порнофильмов. Я даже заметила листья салата в холодильнике, что дает тебе бонусные очки.

Она захватила из холодильника две банки пива и теперь чокается с ним.

– Я и не ожидал оказаться здесь с женщиной, – говорит Ходжес. – Разве что приехала бы дочь. Мы говорим по телефону, переписываемся по электронной почте, но Элли уже пару лет не приезжала.

– При разводе она взяла сторону твоей бывшей?

– Полагаю, что да. – Раньше Ходжес об этом даже не думал. – Если так, то имела полное право.

– Ты слишком строго себя судишь.