Мистер Морг

Мэтью уже готов был объяснить ему. Что, может быть, он пошел в туннель, дабы раз и навсегда доказать свою храбрость, или что просто надеялся на похвалу Грейтхауса: вот, дескать, молодец, решился идти вперед, доверился интуиции. Но момент был упущен, и Мэтью ничего этого не сказал, а лишь ответил:

— Хотел, чтоб вы знали: не нужен мне телохранитель.

— Это ты так считаешь. Одно могу сказать: Зед мог бы помогать нам обоим, если его как следует обучить. Ужасно, если этот парень будет обречен всю оставшуюся жизнь таскать корабельный лес. — Грейтхаус пренебрежительно махнул на Мэтью рукой. — Ладно, не будем об этом. Мне надо пойти выпить.

Мэтью продолжил уборку, думая о том, что некоторые секреты любят покой и тишину.

Не прошло и получаса, как прибыл Гарднер Лиллехорн — в своем желтом сюртуке и чулках и желтой треуголке, украшенной голубым перышком, он ворвался в контору как солнечный свет. Однако его расположение духа предвещало скорее грозу, и, когда он решительным шагом подошел к столу Грейтхауса, лицо его было мрачно, как самая темная туча. Он положил перед Грейтхаусом коричневый конверт с серой сургучной печатью.

— Для вас есть официальное поручение, — сказал он и бросил быстрый взгляд на Мэтью. — Для обоих.

— Что за поручение? — Грейтхаус взял конверт, осмотрел печать и начал вскрывать его.

Лиллехорн положил черную лакированную трость на руку Грейтхаусу.

— Конверт должен оставаться запечатанным, — сказал он, — до тех пор, пока вы не заберете заключенного. Когда он перейдет в ваши руки, вы прочтете ему содержание письма при свидетелях — это будет подтверждением его законной… — он подыскивал нужное слово, — передачи под ваш надзор.

— Вы бы руки лучше не распускали, — предостерег его Грейтхаус и отвел трость в сторону. — Что еще за заключенный? И где он находится?

— Вчера во второй половине дня ко мне явился посыльный от двух докторов, он сказал, что вы сами знаете. Я велел приготовить для вас повозку в конюшне Вайнкупа. Это лучшее, что я могу предложить. Кандалы тоже приготовлены, лежат в повозке. Вот ключ.

Он полез в карман своего сюртука кричаще-яркого и слегка тошнотворного цвета, извлек ключ и тоже положил на стол перед носом Грейтхауса.

— От двух докторов? — Грейтхаус посмотрел на Мэтью. — Ты понимаешь, о чем он вообще?

Мэтью понимал, но, прежде чем он успел об этом сказать, Лиллехорн продолжил, как будто спеша сбросить с себя ответственность:

— От Рамсенделла и Хальцена, из дома призрения душевнобольных колонии Нью-Джерси. Близ Уэстервика. Вы же знаете. Пришел приказ о переводе. В конце месяца на «Эндьюрансе» прибудет констебль, представляющий интересы короны, чтобы заключить этого типа под стражу. Я хочу, чтобы сапоги негодяя ступили на следующий же корабль, отплывающий в Англию, и скатертью ему дорога.

— Постойте, постойте! — Грейтхаус встал, держа в руке конверт. — Вы про того психа, что маячил там в окне? Как его… Как его зовут, Мэтью?

— Его зовут Тирантус Морг, — ответил Лиллехорн. — Разыскивается за убийства, грабежи и другие преступления — все они указаны в распоряжении о передаче. Посыльный сказал, что врачи ввели вас в курс дела: Морга должны перевести из дома призрения в нью-йоркскую тюрьму, где он будет дожидаться прибытия королевского констебля. Ну что ж, время пришло.

Мэтью вспомнил, как они с Грейтхаусом впервые поехали в Уэстервикскую лечебницу, когда расследовали дело Королевы Бедлама. Два врача, руководившие больницей, рассказали им о пациенте, находившемся за одним из зарешеченных окон: «Его прислали к нам чуть меньше года назад из квакерского заведения в Филадельфии. Квакеры узнали, что он работал цирюльником в Лондоне и, возможно, совершил целую дюжину убийств. Осенью мы ждем письма о его переводе в нью-йоркскую тюрьму, где он будет ждать отправки в Англию. Знаете, если вам удастся разгадать загадку Королевы, мы могли бы нанять вас для перевозки мистера Морга в Нью-Йорк — подумайте об этом».

Грейтхаус свирепо оскалился — Мэтью понимал, что ничего хорошего это не предвещает: обычно такое выражение лица свидетельствовало о готовности прибегнуть к насилию.

— Вы что, сами тоже с ума сошли? Нет у вас права так вот заявиться сюда и командовать!

— Дело вот в чем, — тихо сказал Лиллехорн, обводя взглядом контору и сжимая свои тонкие ноздри от отвращения, — командую тут не я. Разве вы не узнаете печать губернатора лорда Корнбери?

Грейтхаус еще раз взглянул на конверт и бросил его на стол.

— Это для меня ничего не значит.

— Ваши друзья-врачи получили два письма — оба от королевского констебля. В одном им предписывается приготовить заключенного к отправке. Во втором, предназначенном для лорда Корнбери, ему даются указания обеспечить доставку этого человека сюда и содержание его в кандалах. Лорду Корнбери велено привлечь для этого лучших людей, имеющихся в его распоряжении. Так, во всяком случае, он сказал, когда свалил это неприятное дело на меня. Рамсенделл и Хальцен просили, чтобы это были именно вы. Ну… и вот.