Мистер Невозможность

Джордан чувствовала это каждой клеточкой своего существа. Всякий раз, подделывая Эдварда Лира, Генри Оссава Таннера, Фредерика Ремингтона, Джорджию О’Кифф и Гомера, она знала это. Лишь на время, копируя их работы, девушка могла примерить на себя великолепный образ маститого живописца, что, однако, не делало ее великой. Между тем, чем занималась она, и тем, что создавали эти художники, зияла огромная пропасть. По крайней мере, до знакомства с Ронаном она полагала, что все так и останется. Ее время истечет задолго до того, как появится шанс показать, на что она способна. Но сейчас в Бостоне ее сердце все еще билось, а глаза по-прежнему оставались открытыми. Завладев живительным магнитом, она получила бы столько времени в свое распоряжение, сколько и не мечтала.

Джордан не была великим художником, но, пожалуй, впервые осознала, что ей представился шанс узнать, суждено ли ей стать таковой.

– Спасибо за помощь, – сказала Джордан.

– Без проблем, – ответил Мэтью Линч. – Спасибо, что купила мне корн-дог.

– Это его ты ел? Я подумала, это носок. – Мэтью с энтузиазмом потер живот одной рукой, а другой закинул огромную сумку с одеждой на плечо. – Как сказал бы Дикло: «Чем больше носков, тем лучше».

Идея привлечь младшего Линча в качестве помощника приносила сразу тройную выгоду. Во-первых, дополнительная пара рук никогда не помешает. Не только потому, что невероятно удобно, когда кто-то другой за тебя передвигает свет и поправляет прическу модели, но и, кроме того, клиенты платили больше денег художникам, работающим с ассистентом. Поскольку казалось, что присутствие еще одного наемного работника удорожает весь процесс, что, несомненно, было правдой, что-то вроде психологического приема самовнушения. Во-вторых, Диклан Линч попросил присмотреть за Мэтью, пока решает кое-какие дела, скорее всего, не слишком легальные и не очень безопасные. Однако Джордан была рада оказать услугу и продемонстрировать, как ценит его приезд в Бостон. И наконец, самое главное, потребовалось совсем немного времени, чтобы обнаружить, что Мэтью Линч чем-то напоминает живительный магнит, только для людей. Он нравился всем. Никто не задумывался почему, все просто его любили. Абсолютно, безоговорочно, беззастенчиво. Что казалось большим плюсом в работе.

– Ты ведь скажешь, что мне делать, когда приедем, да? – спросил Мэтью.

– Таков был план, – ответила Джордан. – Необходимо создать приятную и расслабленую атмосферу. Заказчики долны почувствовать, что хорошо провели время. Сделай их счастливыми, и они расскажут о нас своим друзьям. А у людей в пободном районе есть много знакомых…

– Со значками доллара вместо глаз? – спросил Мэтью. – Погоди, наоборот, у тебя должны быть доллары в глазах, это же тебе платят. Или фунтовые купюры? Значки фунтов?

Парнишка продолжил болтать сам с собой, пока Джордан написала клиенту, сообщая, что они прибыли и ожидают у крыльца. Выглядело которое, кстати, впечатляще: вдвое выше их роста и облицованное камнем. Величественное старинное здание Бостонской церкви когда-то было реконструировано и превращено в четыре огромных элитных кондоминиума, каждый из которых не уступал в размерах загородному особняку. Вереница дорогих элегантных автомобилей протянулась вдоль обочины. Няня, толкающая по тротуару коляску, бросила на них настороженный взгляд. Мэтью помахал рукой маленькой девочке, идущей вслед за няней; та помахала в ответ.

Послышалось тихое жужжание электрического замка, и дверь открылась.

Женщина, представшая в дверном проеме, выглядела под стать роскошным автомобилям у тротуара. Дорого и со вкусом. Впрочем, ее улыбка казалась искренней.

– Привет, я Шерри. Вы Джордан Хеннесси?

Джордан улыбнулась в ответ.

– И мой ассистент Мэтью. У вас прекрасный дом.

– Нам тоже очень нравится, – ответила Шерри. – Здесь все еще пахнет покаянием. Прошу, входите.