Мистер Уайлдер и я

Съемки второй сцены, начавшиеся после полудня, доставили мистеру Уайлдеру немало хлопот. Рельсы для камеры тянулись вдоль улицы Никифору Феотоки — шумной торговой улицы и весьма популярной среди туристов, — и поглазеть на съемки собралась большая толпа. Одному из актеров, Готфриду Джону, обряженному в костюм шофера, предстояло выехать на проезжую часть в винтажном «роллс-ройсе». Такой автомобиль и в полной неподвижности привлек бы внимание прохожих. Пока мистер Уайлдер обсуждал с ассистентами, в каком ракурсе «роллс-ройс» выедет на улицу и где остановится, мистер Холден, чей персонаж должен был бежать за автомобилем на своих двоих, стоял в ожидании, прислонившись к стене, в окружении пылких, взволнованных поклонников и зевак. Мне велели находиться рядом с ним и держать этих людей на расстоянии.

— Извините, но никаких автографов, — повторяла я как заведенная. — Мистер Холден готовится к съемкам. — Иногда кто-нибудь из поклонников пытался с ним заговорить, и мистер Холден спрашивал меня, о чем толкует этот человек; отвечала я почти всегда одно и то же: — О том, что видел вас в «Дикой банде»^[21].

— Скажите им, что автографов не будет, — наставлял меня мистер Холден.

— Уже сказала, — уверяла я, но люди не желали расходиться.

Наконец мистер Уайлдер подозвал мистера Холдена к себе; стоя около «роллс-ройса», они обсуждали, как будет сыграна сцена. Я не слышала, о чем они беседовали, но разговор их был явно шутливым, они то и дело смеялись как старые добрые друзья.

— Гляньте-ка на этих двоих, — раздался голос позади меня. — Будто две стороны одной монеты. Их прямо-таки водой не разольешь.

Я обернулась — это был мистер Даймонд.

— Такое впечатление, будто они всю жизнь работают вместе, — продолжил он. — Хотя на самом деле в последний раз такое случилось… двадцать лет назад.

— Двадцать три, — поправила я его. — «Сабрина», одна тысяча девятьсот пятьдесят четвертый. В двух других главных ролях снялись Одри Хепберн и Хэмфри Богарт. Великолепная комедия, хотя и с недостаточно точным подбором актеров.

— Кто бы спорил, — сказал мистер Даймонд. — Кстати, вы делитесь столь охотно собственными мнениями или позаимствованными?

— Я старалась узнать как можно больше о вас и мистере Уайлдере, — не вдаваясь в подробности, ответила я.

— Это многое объясняет, — рассмеялся мистер Даймонд. — Признайтесь, когда вы познакомились с ним в «Бистро», куда пришли со своей подругой, вы и знать не знали, кто он такой, так ведь?

Я тряхнула головой:

— Было настолько заметно?

— Не переживайте. Его это позабавило. С Билли никогда не угадаешь, то он тонкокожий, как призраки в аду, а то с него все как с гуся вода.

— Он, кажется, ужасно рад снова оказаться на съемочной площадке, — заметила я, наблюдая, как мистер Уайлдер уговаривает возбужденную толпу зевак отойти подальше и добивается своего, хотя и не без помощи ассистента.

— Здесь он в своей стихии. Он обожает все это. Хаос, адреналин.

— А вы?

— Я? Тихая, спокойная жизнь мне больше нравится. Но права выбора я лишен. Билли требует, чтобы я всегда был рядом.

Пребывание на съемочной площадке, как я выяснила позже, на девяносто пять процентов состоит из топтания на месте в ожидании, когда что-нибудь произойдет. Минут через пятнадцать мистер Даймонд начал проявлять признаки нетерпения. Выкурил три сигареты одну за другой, а затем выругался:

— Куда подевалась Марта, черт ее побери? — Я не понимала, о ком идет речь, и уже собралась спросить, но он вдруг вздохнул с облегчением: — A-а, вот она.

На съемочной площадке появилась женщина — в ослепительно белом брючном костюме, в соломенной шляпе с широкими полями, прикрывавшими лицо почти целиком, и массивных темных очках. Узнать ее было трудно, и тем не менее я ее узнала. Явилась она в сопровождении маленькой свиты: двух женщин, шагавших позади (гример и костюмер, догадалась я, и одна из них была матерью Мэтью), а впереди шел человек, занимавший нижнюю ступень в иерархии съемочной группы, он расчищал дорогу актрисе с ее приближенными, приказывая зевакам отойти подальше, а при необходимости отталкивая их руками.

— Ой! — воскликнула я. — Это же дама из Швейцарии!

— Точно, — подтвердил мистер Даймонд. — Швейцарская дама. Вы с ней знакомы?

— Она была в ресторане в тот вечер, — напомнила я ему. — Ужинала со своим бойфрендом. С Аль Пачино.

— И правда, — кивнул мистер Даймонд, словно эта подробность выпала из его памяти. — Ну конечно, тогда Билли с ней и познакомился.

— И вот теперь она играет главную роль в его фильме.

— Угу. — Энтузиазма в его голосе я не услышала, особенно когда он добавил: — Билли всегда получает то, что хочет.

С появлением мисс Келлер группа изготовилась к съемкам второй сцены. Я держалась рядом с мистером Даймондом, полагая, что люди из толпы захотят поговорить с ним или попросят автограф, но его никто не опознал. Роста он был высокого, и обратился к нему лишь хамоватый лавочник, потребовавший, чтобы мистер Даймонд убрался куда-нибудь, иначе не видно, как снимают кино.