Мистер

– Мы давно не виделись, нужно кое-что обсудить. Я скоро вернусь.

– Хорошо. – Алессия садится и смотрит в окно.

– Сейчас шесть вечера, – говорю я.

– Хочешь, я что-нибудь приготовлю на ужин?

– Если найдешь что-нибудь из еды…

Она улыбается.

– Хорошо.

– Если на кухне ничего нет, поужинаем где-нибудь в городе. Я вернусь примерно через час. – Я неохотно выбираюсь из кровати и начинаю одеваться под оценивающим взглядом Алессии.

Я не говорю ей, что страшусь грядущей встречи.

Глава 26

– Добрый вечер, милорд, – здоровается Блейк, открыв дверь Тревельян-Хауса.

– Привет, Блейк. – Я не поправляю его – как бы ни было мне больно, я теперь граф. – Леди Треветик дома?

– Насколько мне известно, она в малой столовой.

– Отлично. Объявлять о моем визите не нужно, я сам. Ах да, и поблагодари миссис Блейк за уборку в моей квартире. Она проделала огромную работу.

– Обязательно, милорд. Такая неприятность… Разрешите взять ваше пальто.

– Спасибо. – Я снимаю пальто, и он перекидывает его через руку.

– Принести вам что-нибудь выпить?

– Нет, не нужно. Спасибо, Блейк.

Я торопливо поднимаюсь по лестнице и, прежде чем открыть дверь столовой, делаю глубокий вдох.

Алессия смотрит на бардак в гардеробной Максима. Ящики, вешалки – все завалено его одеждой. Куда ей положить свои вещи? Она несет сумку в гостевую спальню и принимается развешивать одежду в маленьком шкафу.

Положив сумку с туалетными принадлежностями на кровать, Алессия решает пройтись по квартире. Все до боли знакомо, но теперь она смотрит на это место по-иному. Дом Максима раньше был для нее местом работы, она не смела и мечтать о том, чтобы жить в таком великолепном месте.

В радостном возбуждении Алессия входит в кухню. Девушка счастлива – это ценное и редкое чувство. В ее жизни еще хватает забот, но впервые за долгое время она надеется. Рядом с Максимом любые препятствия преодолимы. Хорошо бы он вернулся, как и обещал, через час. Она уже скучает по нему.

Алессия проводит пальцами по стене коридора. Висевшие здесь фотографии исчезли. Украли те воры?

Вспомнив о рояле, она бежит в гостиную. Инструмент в целости и сохранности. Облегченно вздохнув, Алессия включает свет. В комнате чисто, коллекция пластинок на месте, однако стол пуст – компьютер и музыкальная аппаратура исчезли. Нет и фотографий, ранее украшавших стены. Внимательно разглядывая рояль, девушка с трепетом идет к нему. Инструмент блестит в свете лампы – должно быть, его заново отполировали. Коснувшись белого бока, Алессия идет вокруг рояля, ведя пальцем по его изгибам. Дойдя до клавиш, замечает отсутствие нот. Наверное, их просто убрали. Подняв крышку, она нажимает ноту «до» третьей октавы. Низкий звук разносится по комнате, успокаивая и маня. Чувство одиночества исчезает, Алессия садится на табурет и начинает играть Прелюдию № 23 си мажор Баха.

Закутавшись в клетчатый плед, Каро сидит у камина и смотрит в огонь. Когда я вхожу, она даже не оборачивается.

– Привет. – Мое сдавленное приветствие совпадает с треском пламени.

Каролина расстроена, уголки губ печально опущены.

– Ах, это ты…

– Ты ждала кого-то еще?

Я чувствую себя незваным гостем – она даже не встала, чтобы поздороваться.

– Прости. Я думала о том, что делал бы сейчас Кит, окажись он здесь.

Тоска наваливается на меня, словно колючее шерстяное одеяло. Я отбрасываю ее в сторону и сглатываю вставший в горле ком.

– Ох, Каро… – шепчу я и сажусь на корточки рядом с ее креслом.

– Максим, я вдова. Мне двадцать восемь лет, и я вдова. Это не входило в мои планы.

Я беру ее за руку.

– Знаю. Это не входило ни в чьи планы. Даже в планы Кита.

– Не уверена, – говорит она, с болью глядя на меня.

– Что ты имеешь в виду?

Каро наклоняется ко мне и заговорщически шепчет:

– Думаю, он хотел совершить самоубийство.

Я сжимаю ее руку.

– Не нужно так думать. Это был несчастный случай.

Я смотрю ей в глаза и пытаюсь не выдать обуревающие меня сомнения, потому что я и сам думаю точно так же. Хотя верить в это не хочу. Суицид – слишком болезненно для тех, кто знал и любил покойного.

– Постоянно прокручиваю в мыслях тот день, – блуждая взглядом по моему лицу, признается Каролина. – И не понимаю почему…

Увы, я тоже не понимаю.

– Это был несчастный случай, – повторяю я. – Дай-ка я сяду. – Выпустив ее руку, я сажусь в кресло напротив, лицом к огню.

– Выпьешь что-нибудь? В конце концов, это твой дом.

Я не обращаю внимания – не хочу сражаться.

– Блейк уже предложил, я отказался.

Она вздыхает и, отвернувшись, смотрит на огонь. Я тоже не свожу глаз с пламени. Мы оба поглощены болью потери, сидим в напряженном молчании. Вскоре пламя начинает угасать. Я поднимаюсь и подкладываю в камин поленьев.

– Мне уйти? – спрашиваю я.

Она качает головой.

«Ладно».

Я снова сажусь.

– Я слышала об ограблении. Большие потери?

– Нет. Украли ноутбук и музыкальную аппаратуру. И разбили мой аймак.

– Засранцы.

– Точно.

– Что ты делал в Корнуолле?

– Немножко того, немножко сего… – пытаюсь я шутить.

– Какой подробный ответ. – Она закатывает глаза и на миг становится похожей на прежнюю темпераментную Каролину. – Так что же ты все-таки делал в Корнуолле?

– Прятался от бандитов.