Мистер

Я морщусь. Наверное, потому я и не в ее вкусе.

– По-моему, она тебя боится, – роняет Каролина.

– Кто? – спрашиваю я, хоть и знаю, черт побери, о ком речь.

– Алессия.

– Я ее босс.

– Скорее всего, она боится, потому что сама от тебя без ума.

– Что? Не глупи. Она едва в состоянии вынести меня рядом, пяти минут не проводит со мной в одной комнате.

– Что и требовалось доказать, – пожимает плечами Каролина.

Я недовольно сдвигаю брови.

Она вздыхает.

– Алессия не может находиться с тобой в одной комнате, потому что ты ей нравишься и она не хочет себя выдавать.

– Каро, она моя горничная. Вопрос закрыт.

Надеюсь, это поставит точку в разговоре и собьет Каролину со следа. Однако у меня появилась надежда.

Каролина усмехается в ответ.

Такси останавливается у ресторана «Синяя птица». Я даю водителю двадцатку и делаю вид, что не заметил удивленного взгляда Каролины.

– Сдачи не надо, – говорю я, и мы выбираемся из такси.

– Ты ему переплатил, – ворчит Каролина.

Я молчу, погрузившись в мысли об Алессии Демачи, и придерживаю перед Каролиной дверь.

– Значит, твоя мать считает, что мне пора встряхнуться и заняться делом? – говорит Каролина по пути к нашему столику.

– Она восхищается твоим талантом и надеется, что работа над новыми интерьерам Мейфера тебя развлечет.

Каролина сжимает губы в тонкую линию.

– Я не готова, – шепчет она, ее взгляд затуманивается.

– Понимаю.

– Прошло всего две недели.

Она притягивает свитер Кита к носу и глубоко вздыхает. Неужели свитер до сих пор хранит его запах?

«Я тоже по нему скучаю. Сегодня как раз тринадцать дней, как мы его похоронили. И двадцать два с тех пор, как он умер».

Я с трудом сглатываю подступивший к горлу ком.

Утреннюю тренировку я пропустил, так хоть пробегусь по лестнице, поднимаясь в квартиру. Мы засиделись с Каролиной за завтраком; с минуты на минуту придет Оливер. Надеюсь, что Алессия еще не ушла.

У входной двери я останавливаюсь: из моей квартиры доносится музыка.

«Что там происходит?»

Тихо вставив ключ в замок, я поворачиваю его и открываю дверь. Звучит Бах, одна из его прелюдий в соль мажоре. Наверное, Алессия включила мой компьютер и запустила музыкальный канал. Но как? У нее же нет пароля. Или есть? А может, она включила запись на своем телефоне через мою стереосистему? Хотя сложно представить, что у девушки в потрепанной куртке есть достаточно современный смартфон, способный на такие выкрутасы. Да я и не видел у нее в руках телефона.

Квартиру переполняет прекрасная музыка, заливая светом самые темные уголки.

«Моя горничная любит классическую музыку. Кто бы мог подумать?»

Вот и еще кусочек головоломки под названием «Алессия Демачи». Я тихо закрываю дверь и замираю в коридоре. А ведь музыка идет не через стерео… Играют на моем рояле. Баха. Нежно, светло, технично и с глубоким пониманием, какое встретишь только у лучших исполнителей.

«Алессия?»

Я никогда не слышал, чтобы мой рояль так пел. Сняв ботинки, неслышно крадусь по коридору и заглядываю в гостиную.

Она сидит за роялем в своем устрашающем халате, с повязанной шарфом головой, слегка покачиваясь в такт, полностью погруженная в музыку. Ее глаза закрыты, руки грациозно взлетают над клавишами. Мелодия безупречным потоком струится сквозь нее, отдаваясь от стен и потолка. Так играют в лучших концертных залах.

Я с изумлением смотрю на горничную за роялем.

Она изумительна.

Во всех смыслах.

И я совершенно очарован.

Алессия заканчивает прелюдию, и я отступаю в холл, прижимаясь к стене и стараясь не дышать, чтобы остаться незамеченным – вдруг она посмотрит в мою сторону? Однако Алессия тут же начинает играть фугу. Я впитываю каждый звук, наслаждаясь искусством пианистки, ощущая чувства, которые она вкладывает в каждую музыкальную фразу. Мелодия уносит меня на крыльях, и я слушаю, постепенно понимая, что Алессия играет не по нотам. Она знает эти произведения наизусть.

«Господь всемогущий, да она виртуоз!»

Как пристально она вглядывалась в мою нотную рукопись, полируя рояль. Конечно, она читала ту мелодию с листа.

Черт!

Великолепная пианистка читала мои сочинения?

Фуга оканчивается, и тут же звучит новое произведение. Снова Бах, прелюдия в до-диез мажоре.

«Почему она зарабатывает на жизнь уборкой квартир, если у нее такой дар?»

Звенит дверной звонок, и музыка резко обрывается.

Черт.

Табурет у рояля с громким скрипом отодвигается. От всей души надеясь остаться незамеченным, я на цыпочках лечу к двери и открываю ее.

– Добрый день, сэр.

Это Оливер.

– Входи, – слегка запыхавшись, приглашаю я.

– Я не стал звонить с улицы. Надеюсь, не помешал? – интересуется Оливер.

Он останавливается и упирается взглядом в Алессию, которая вышла в коридор. Ее силуэт призрачно темнеет в дверном проеме. В следующую секунду девушка бросается на кухню, и я не успеваю с ней даже поздороваться.

– Все в порядке. Проходи. Я только скажу кое-что горничной.

Оливер задумчиво хмурится и идет в гостиную.

С глубоким вздохом я приглаживаю обеими руками свою шевелюру, тщетно пытаясь сдержать… восхищение.

«Какого черта?»

На кухне перепуганная Алессия натягивает на плечи потрепанную куртку.