Мистер

Каролина приподнимает бровь.

– Лжешь.

«Черт. Искренности не долил».

– Как ты догадалась?

Интересно, как у нее получается добраться до самой сути.

– Не знаю. Просто ты не умеешь врать. Расскажи, как все было.

Дьявол!

– Нечего рассказывать. Все выходные я просидел дома. Один.

– Это о многом говорит.

– Каро, мы каждый по-своему переживаем смерть Кита.

– И… что же ты от меня скрываешь?

Я вздыхаю.

– Нам обязательно об этом говорить?

– Да, – отвечает Каролина, и в ее глазах мелькает знакомая насмешливая искорка.

– Есть одна девушка… Но она не знает, что я существую.

– Ты серьезно?

– Да. Не обращай внимания – пустяк, причуда.

Каролина хмурится.

– На тебя это не похоже. Ты никогда не раздумываешь слишком долго о своих… победах.

У меня вырывается горький смешок.

– Не было никакой победы. Вообще ничего не было.

«Она едва смотрит на меня!»

Официант приносит наши бокалы.

– Когда ты ела в последний раз?

Каролина пожимает плечами, и я осуждающе качаю головой.

– Ты сведешь миссис Блейк с ума. Давай поужинаем. Принесите нам меню, – прошу я официанта, и он торопливо уходит.

Я поднимаю бокал, глядя на Каролину.

– За любимых, которых нет с нами.

Этим тостом я надеюсь сменить тему.

– За Кита, – шепчет она, и мы печально улыбаемся друг другу, соединенные любовью к одному человеку.

В два часа ночи мы, слегка в подпитии, открываем дверь в мою квартиру. Каролина не захотела возвращаться домой.

«Кита нет – а без него это не дом».

С ней невозможно спорить.

Мы, покачиваясь, входим в коридор, и я нажимаю кнопки тревожного кода, чтобы отключить сигнализацию.

– У тебя косяк есть? – неразборчиво спрашивает Каролина.

– Нет.

– А что-нибудь выпить?

– Тебе на сегодня достаточно.

Она криво ухмыляется.

– Что, заботишься обо мне?

– Как всегда, Каро. Сама знаешь.

– Тогда пошли в постель, Максим.

Она обнимает меня за шею, подставив лицо для поцелуев, сосредоточив затуманенный взгляд на моих губах.

Черт! Я хватаю ее за плечи и отстраняюсь.

– Нет. Я уложу тебя спать, Каролина.

– Как это? Почему?

– Ты пьяна.

– И что?

– Каролина. Перестань. – Я целую ее в лоб.

– Почему?

– Сама знаешь почему.

Она морщится и, пошатываясь, отходит от меня на шаг. В ее глазах набухают слезы.

– Не надо, – прошу я. – Не плачь. Нам больше нельзя, ты ведь понимаешь. – Я сам обнимаю ее.

«С каких это пор угрызения совести не позволяют мне трахаться?»

– Все из-за того, что ты кого-то встретил?

– Нет.

Да.

Может быть.

Не знаю.

– Пойдем. Я уложу тебя спать.

Обняв Каролину за плечи, веду ее в гостевую спальню, в которой так редко спят гости.

Матрас на моей кровати покачивается, когда рядом ложится Каролина. Я обнимаю ее, порадовавшись, что не забыл надеть пижамные штаны.

– Максим, – шепчет она. Искушает. Соблазняет.

– Спи, – хрипло отзываюсь я и закрываю глаза.

И не важно, что она жена моего брата. Мой друг и женщина, которая знает меня лучше всех. Она теплая и мягкая, а я тоскую, но… я не стану с ней спать.

Нет. С этим покончено.

Каролина кладет голову мне на грудь, и я, поцеловав ее в затылок, мгновенно засыпаю.

Глава 6

Алессия едва сдерживает радость. Она складывает зонт и входит в его квартиру. Сегодня она даже рада, что сигнализация молчит.

Он дома!

Прошлой ночью он снова пришел к ней во сне – красавец с малахитово-зелеными глазами, сияющей улыбкой и выразительным лицом. Он играл на рояле, забыв обо всем на свете. Она проснулась, задыхаясь от переполнявшего ее желания. При последней встрече он одолжил ей зонт, и она не промокла по дороге домой, да и вчера тоже. В Лондоне к Алессии мало кто был добр, только Магда, поэтому поступок Мистера так ее поразил. Сняв ботинки и оставив зонт в холле, она торопится на кухню.

И на пороге застывает.

Нет!

Какая-то женщина со светлыми волосами и в мужской рубашке, в его рубашке – другой одежды на ней нет – варит себе кофе. Женщина доброжелательно улыбается. Когда к Алессии возвращается способность двигаться, она ошеломленно идет через кухню в прачечную, опустив голову.

– Доброе утро, – говорит женщина. Похоже, она только что встала с постели.

«С его постели?»

– Доброе утро, миссис, – тихо отвечает Алессия, проходя мимо.

Оказавшись в прачечной, она на минуту останавливается, чтобы справиться с ошеломляющим ударом.

«Кто эта голубоглазая женщина?»

«Почему на ней его рубашка?»

Эту рубашку Алессия погладила на прошлой неделе.

Женщина с ним. Наверняка. Как иначе она стала бы расхаживать по квартире в его рубашке? Наверное, они близко знакомы.

Очень близко.

Сны Алессии раскалываются на мелкие осколки и осыпаются к ее ногам. Девушка разочарованно хмурится, ее сердце сжимает ледяная рука. Алессия со вздохом снимает шапку, перчатки и куртку и надевает халат.

А чего она ожидала? Он никогда на нее не посмотрит. Уборщица, горничная. Зачем она ему?

Крошечный пузырик счастья, утром оживший в груди – впервые за очень долгое время, – лопнул. Надев кроссовки, Алессия включает утюг. Радостное возбуждение исчезло, не выдержав суровой действительности. Девушка достает из сушильной машины белье и перекладывает его в корзину. Здесь ее место, ей надлежит вести дом и ухаживать за мужчиной.

И восхищаться им издали, как в тот раз, на постели.