Мистерии Мухомора. Волшебный гриб в традиционной культуре на примере ритуальной практики шаманов Сибири и Крайнего Севера

Описания случаев перевоплощения шаманов в ИСС, вызванном приемом мухоморов, в божью коровку отсутствуют, хотя это насекомое и является для отдельных шаманов духом-помощником [53].

Еще одно насекомое, которое связывают с культом грибов, – это пчела. Т. Маккенна полагает: «Медовый напиток, то есть забродивший мед, видимо, был освежающим, восстанавливающим силы средством у индоевропейских племен. Эту культурную характеристику они разделяли с потребляющими грибы скотоводческими племенами древнего Ближнего Востока… Широко бытовавшее в классическом мире убеждение, будто пчелы произошли от туш скота (мухи также считались порождением мертвой плоти – О.Д.), приобретает большой смысл, если его рассматривать как попытку связать пчел (как источник меда и вытесняющего опьяняющего снадобья – медового напитка) со скотом и более древним грибным культом. Возможно, что культы медового напитка и культы грибные, которые использовали мед для хранения, развивались в тесной связи друг с другом» [16, c. 75].

Рис. 3.5. «Грибной шаман с пчелиным лицом» из Тассили-Аджер: а – реальная фреска; б – интерпретация Кэт Харрисон Маккенны.

Тот же автор приводит в своей книге «Пища богов» прорисовку одной из фресок комплекса Тассили-Аджер, обнаруженного в конце XIX века в труднодоступном горном районе на юге Алжира (Центральная Сахара). На рисунке К.Х. Маккенны изображен шаман с головой пчелы (мотив перевоплощения), сжимающий в кулаках грибы (рис. 3.5).

Остановимся на изображениях Тассили-Аджер более подробно. По различным оценкам, наиболее древним образцам живописи Тассили-Аджер может быть от 6500 до 9000 лет. Росписи включают различные культовые и бытовые сюжеты, в том числе ритуалы, связанные с использованием психоактивных грибов (о видовой принадлежности грибов ведутся споры). Имеются изображения бегущих людей-грибов, танцующих шаманов, величественных фигур богов и богинь.

Рис. 3.6. «Грибной шаман» из Ауанрхета, написанный поверх сцены с участием двух круглоголовых женщин. Из книги А. Лота «В поисках фресок Тассили».

В святилище Ауанрхет показан шаман в позе наездника с грибами, растущими из его тела. Этот рисунок выполнен кирпично-красной охрой с белой заштриховкой туловища и накладывается на более раннее изображение двух круглоголовых женщин (рис. 3.6). Кисти рук и ступни у шамана отсутствуют, на голове – маска. В верхней части маски, возможно, имеются рога быка – животного-солнценосца племен Сахары [89].

Сравнивая рисунок К.Х. Маккенны и реальные фрески «грибных шаманов» из Ауанрхета, можно заметить, что на наскальных изображениях маску шамана можно толковать иначе. А. Лот, руководивший французской экспедицией в Тассили-Аджер, говорит о том, что это типичная африканская маска, которая в эпоху неолита играла при исполнении обрядов анимического культа ту же роль, что и в наши дни у некоторых народов Западной Африки [89, c. 56].

Возможно, разгадка связи пчел с грибами, о чем действительно сообщают шаманы, лежит в звуке, который издают эти насекомые. Дело в том, что многие люди, находясь под воздействием галлюциногенов (растительных и химических), в период, непосредственно предшествующий фазе видений, часто слышат особый жужжащий фон. В сказках и мифах азиатских эскимосов выражение «Ой, что-то в ушах звенит!» расценивается как магическая формула. Ее произносят женщины каждый раз, когда в мир возвращается душа погибшего человека, то есть в момент вхождения души в утробу [80, c. 607].

Рис. 3.7. Петроглифы, изображающие лучников в грибообразных головных уборах (по Е.Г. Дэвлет и М.А. Дэвлет): 1–3 – камень у подножия горы Устю-Мозага, Тува; 4 – Алды-Мозага, Тува; 5, 6 – Ортаа-Саргол, Верхний Енисей; 7, 10, 11 – гора Иньшань, Внутренняя Монголия; 8 – Хавцгайт, Монголия; 9 – Бичигтынам, Монголия. Приводится с разрешения М.А. Дэвлет.

Этот звон можно рассмотреть и как приход духов вообще. Психический звуковой фон имеет свойство отражать слова и другие звуки, подобно эху, причудливо накладывая их друг на друга. Что-то похожее бывает при игре на древнейшем музыкальном инструменте – «поющем» или «вибрирующем» луке, широко используемом шаманами Азии, обеих Америк и Африки (рис. 3.7).

Рис. 3.8. «Поющие» луки: а – музыкальный инструмент кафров с резонатором на тетиве. Из «Ceremonies et coutumes religieuses de tous les peuples du monde» Бернара Пикара. Париж. 1809. б – ударная стрела и специальная металлическая пластина в верхней части древка лука у тувинского ча-хомуса. Фото автора. Кызыл, Тува.

«Поющий» лук – это обычная согнутая палка длиной от 50 до 150 см с натянутой на нее жилой. Извлечение звука происходит в результате удара по тетиве (жиле) пальцем или палочкой. Ротовая полость и горло исполнителя могут выполнять функцию резонатора, если один конец лука прижать к зубам, охватить губами или поднести тетиву ко рту (рис. 3.8 а, б). При этом получается двойной звук – низкое звучание тетивы и высокая обертоновая мелодия, исходящая из горла исполнителя [41, 90].