Мистерия убийства

Это напоминало выход из кинозала после дневного сеанса. Я ничего не видел. Мне казалось, что передо мной в солнечном мареве витает картинка с алтаря Даймента. На алтаре я увидел двух мальчиков с золотыми нимбами вокруг головок и гусиными перьями в руках. Близнецы. «Интересно, что это может означать? — подумал я. — Надо будет спросить у Даймента».

Автомобиль Пинки издал тихий сигнал, и я услышал щелчок открывающихся замков.

— Уф! — произнёс Пинки, когда мы оказались в машине. — Боюсь, что в будущем мне удастся избежать визитов к доктору Д.

— Я в этом не так уверен. А что это за вопрос о размере моей одежды?

— Не думаю, что он планирует вас прикончить из-за ваших штанов, приобретённых в магазине «Гэп». Но с другой стороны, кто знает? — Пинки повернул ключ в замке зажигания и опустил окна. — Парень выглядит как мёртвая голова, — продолжил он, трогаясь с места. — Это не пугает вас, партнёр? Действительно, с какой стати его интересует размер вашей одежды? А его слова о том, что щенок — «всего лишь курица с хвостом»? Что он этим хотел сказать? Думаю, парень считает все живое лишь воплощением жизненной силы, которая может быть принесена в жертву. А что, если этот постулат относится и к вам?

— М-да… — произнёс я, хотя, честно говоря, доктор Даймент не показался мне таким уж страшным. Не беспокоился я и за свою дальнейшую судьбу. Видимо, за последнее время успел полностью исчерпать отпущенную на мою долю порцию страха.

— Надеюсь, вы не собираетесь идти туда ночью?

— Пока размышляю, стоит ли, — пожал я плечами.

Всю дальнейшую дорогу Пинки пытался отговорить меня от ночного визита к доктору Дайменту:

— Это чистое безумие! Вы же не знаете этого парня, и вам не известно, в какой степени у него съехала крыша. А его губа! Я не мог поверить своим глазам, увидев, что вы пьёте тот ром! Вы видели, какой он тощий? Кто знает, какие болячки в нём угнездились? Белки глаз этого парня показались мне жёлтыми. Что это? СПИД? Гепатит «С»? Кроме того, вуду — совсем не та штука, с которой следует иметь дело. Вся эта кровь, яды и прочее дерьмо… Давайте подождём, что скажет Мальдонадо. Во всяком случае, что вам мешает явиться к этому парню в другое время?

— Давайте подождём, — ответил я.

Автомобиль Пинки был связан с автоматизированной службой, которую детектив именовал «Путевым консьержем». Он ввёл номер телефона Мальдонадо и нажал нужные кнопки.

— Привет! — прогудел из приборной доски голос Мальдонадо. — Есть хорошие новости, Пинк. Я позвонил доктору, принимавшему Клода, когда его доставила «скорая». Доктора зовут Сэм Харами. Если бы не Сэм, Пинк, убийство сошло бы Байрону с рук. Смерть скорее всего объяснили бы «естественными причинами».

— Как это понимать, Макс?

— А так, что только этот парень сумел сообразить насчёт яда. Сэм — мой друг и готов присоединиться к нам за ужином, если ты берёшь на себя все расходы.

— С удовольствием, — ответил Пинки.

Пока они договаривались, где лучше встретиться, я думал, как добраться к Дайменту этой ночью. Может, Пинки даст мне взаймы свою машину или даже сам доставит меня в Морган-Сити, хотя идея ночного визита к доктору ему не по нутру. Если нет, придётся взять такси.

Но я твёрдо решил ехать. Я вспомнил о монетах и сосудах с водой, оставленных Байроном в моём доме. Мне почему-то казалось, что я обязательно найду его, и человек с лицом смерти будет одним из тех, кто укажет мне путь.

Глава 36

Мы должны были встретиться с Максом Мальдонадо в заведении, именуемом «Поешь у Прюдо». Этот, как оказалось, первоклассный ресторан находился в очень милом городке Новая Иберия всего в нескольких милях от Морган-Сити. Мэтр проводил нас к столику у окна, и сидевший там седовласый человек при нашем приближении поднялся со стула. Это и был Мальдонадо — «юнец семидесяти пяти годов», как он назвал себя позже. Связанная с возрастом худоба — ярким примером которой являлся мой отец — в этом случае, как мне казалось, лишь способствовала нацеленной энергии.

— Пинки, детка! — воскликнул Макс, с энтузиазмом тряся руку детектива. — Даже подумать страшно, как долго мы с тобой не виделись!

Пинки представил меня журналисту.

— Счастлив познакомиться, страшно счастлив, — сказал тот и добавил: — А этот скромный паренёк, — он показал на сидевшего слева от него черноволосого человека азиатского вида, — и есть Сэм Харами.

Харами в знак приветствия приподнял свой стакан.

— Хотите что-нибудь выпить? — спросила официантка.

— Очень хотим, — ответил Пинки и попросил принести бурбон со льдом, а я заказал себе бочкового пива.

— Итак… Байрон Бодро, — произнёс Мальдонадо. — Помнишь, Сэм, как этот сукин сын вышел из психушки?

Харами в ответ молча кивнул.

— Должен признаться, — продолжил журналист, — когда его выпустили, мы все затаили дыхание. Всё время оглядывались, проверяя, что у нас за спиной.

— Этот парень нагонял на меня страх, — сказал Харами на смеси южного диалекта и дальневосточного говора. Типичный акцент обитающего на юге Соединённых Штатов японца. — А меня нелегко испугать.