Мистерия убийства

— Ошиблись, — ответил Агулэр. — Нет, то, что он их отсудил, — верно. Но плёнки мы конфисковали у его служащего — фотографа-японца, возвращавшегося из Хорватии в США. Кассеты были упрятаны в конверты с невинными названиями. Вы, наверное, знаете, как это бывает. Одно из этих названий — насколько я помню, «Король Лев» — и привлекло моё внимание. Мы прокрутили плёнку, полагая, что имеем дело с порно. Этот японец никак не походил на любителя детских фильмов.

— И что произошло?

— Мы просмотрели по паре минут из каждой кассеты и конфисковали их.

— Выходит, это всё же была порнография?

— Нет. Гораздо хуже, чем банальное порно. По всем законам нашего общества — будь то Лос-Анджелес, Калифорния или Фарго, Северная Дакота — эти кассеты следовало сжечь.

— Но…

— Оказалось, что Мертц платил этому парню за то, чтобы тот снимал фильмы в таких местах, как Босния, Албания, Сьерра-Леоне, — то есть там, где людей истязали и убивали. Так вот, это делалось перед камерой, и съёмки шли в реальном времени. Сцены страшного насилия, но только без всякого секса. Никакой политики, никакого сценария. Просто девяносто минут смерти крупным планом. Мне показалось, что этот парень мотался между концентрационными лагерями и импровизированными тюрьмами, давал тюремщикам на лапу и режиссировал действие.

— И судья позволил Мертцу получить назад фильмы?

— Да. Судья сказал, что это произведения искусства.

— И всё закончилось? Никакого расследования?

— Мы ничего не смогли сделать. — Таможенник безнадёжно пожал плечами. — Едва мы забрали фильмы, как на сцене появились адвокаты Мертца. Мы успели лишь снять предварительные показания с японца, и на этом всё закончилось.

— Он успел вам что-нибудь рассказать?

— Очень немного. Мне удалось из него вытянуть лишь то, что Мертц был не один, существует какой-то клуб или что-то в этом роде.

— Что за клуб?

Таможенник снова покачал головой:

— Не знаю. Когда я забрал фильмы, японец полез на стену. Он бросался именами и вопил, что те, на кого он работает, вышвырнут меня на улицу. Мертц лишь один из тех, кем он хотел меня запугать. Там были и другие. Какой-то шейх. Русский нефтяной магнат. Одним словом, — он потёр большим пальцем об указательный, — большие бабки. Все пальчики в меду.

Я попросил Агулэра припомнить имена.

— Прости, приятель. Ну, хоть убей, совершенно вышибло из памяти.

— А как насчёт допроса японца? Плёнки сохранились?

— Нет. Ведь мы проиграли дело, верно? Все записи были стёрты.

— Ещё один вопрос: какой национальности сам Мертц? Француз?

— Нет, бельгиец, — ответил таможенник.

* * *

Когда я торчал в автомобильной пробке на Сепульведе, мне в голову пришла интересная мысль. Надо попробовать выманить Мертца. План казался вполне реальным.

Я поймал Джона Деланда, когда тот отправлялся из «Замка» на ленч.

— Один короткий вопрос, — сказал я.

— Выкладывайте.

— Этот парень, Мертц… он коллекционирует книги о трюке с канатом. Существует ли издание, которое Мертц особенно хотел бы получить?

— Вы имеете в виду нечто такое, что могло бы его заинтересовать, как знатока и коллекционера? Позвольте подумать… — Поразмыслив примерно минуту, он покачал головой: — Надо будет спросить у Келли. Посмотрим, смогу ли я его сейчас поймать.

Деланд прокричал в трубку вопрос, и тут же принялся что-то записывать:

— Ты можешь сказать по буквам? О'кей. Благодарю. Спасибо, Келли. О'кей, о'кей… Да, такая книга действительно существует. Но он и сам никогда её не видел.

— Что это за книга?

Деланд посмотрел в свою запись и торжественно произнёс:

— «Автобиографические воспоминания императора Джахангира».

— Не могли бы повторить это по буквам?

Вместо ответа он передал мне листок.

— На тот случай, если вам не удастся расшифровать мои каракули, сообщаю: книга была написана в семнадцатом веке. Но издание, за которым охотится Мертц, увидело свет в тысяча восемьсот двадцать девятом году. Перевёл воспоминания англичанин по имени Дэвид Прайс. По словам Келли, в книге содержится наиболее полное описание трюка с канатом из всех когда-либо опубликованных.

— И сколько эта книга может стоить? Хотя бы примерно.

— Вам нужна грубая прикидка? Позвольте подумать. Хм… Если бы Копперфилд захотел приобрести её для своего музея, то цена была бы немного выше. Итак, сколько же может стоить столь старое и весьма редкое издание? Думаю, что Мертц согласился бы заплатить за книгу пять тысяч долларов. И был бы счастлив, получив её за такую цену.

— Я перед вами в долгу, Джон. Приглашаю на хорошую выпивку.

— Вижу, куда вы гнёте, Алекс, — сказал он. — И прошу вас, соблюдайте максимальную осторожность.

* * *

Для того чтобы открыть свой сайт под именем, взятым наугад из телефонной книги, ушло не более пяти минут. С этого момента я стал зваться Даниель Хелвиг. Проведя быстрый поиск, я получил небольшой список дилеров, специализирующихся на редких книгах по вопросам магии. Ещё через несколько минут я отослал всей этой компании электронное послание.