Мистерия в парижском омнибусе

Дорогой друг, вы очень искусны в чтении зашифрованных посланий… искуснее меня, так как я никогда не нашел бы в этом тексте всего того, о чем вы мне сказали только что. Но, что касается булавки, то я могу, если вы этого пожелаете, узнать, в какой яд было погружено её острие. Я знаю одного первостатейного в этих делах химика. Он проведёт опыты, сделает анализы… и установит правду.

—

Меня это устраивает! — воскликнул Верро.

—

Только, надо было бы вам вручить мне этот предмет, — добавил Фурнье.

—

Вам поручить булавку! — воскликнул Верро. — Конечно. Я уверен, что вы не используете её ненадлежащим образом, и в ваших руках она будет также надёжна сохранена, как и в моих.

—

Я бы вам предложил, конечно, поприсутствовать на опытах с этой булавкой, — продолжил Фурнье, — но это могло бы помешать моему химику… потому что… Вы понимаете, это— профессиональный судебный эксперт, а здесь речь не идёт об официальной экспертизе. Если я ему расскажу об истории в омнибусе, он стал бы опасаться, возможно, скомпрометировать себя, поставив на службу свою науку частному лицу, которого он не знает, в то время как у меня, его друга, он не попросит никакого объяснения или удовлетворится той историей, что я придумаю.

—

Это справедливо… отнесите ему булавку, мой дорогой, но при одном условии, однако …

—

Каком?

—

При условии, что вы мне в дальнейшем пообещаете работать по этому делу вместе со мной. Я поклялся, что разоблачу злодеев… но без вас я ничего хорошего не добьюсь.

—

Откуда вам в голову пришла идея, что я обладаю талантом следователя? — смеясь спросил его Фурнье.

—

Мой Бог! В той ситуации, что мы сейчас оказались, я могу вам признаться в этом, — воскликнул Верро. — Мне кажется… нет, я уверен… что вы прежде работали в этой сфере.

—

Это очень лестное для меня предположение… особенно учитывая то, как много сейчас в обществе людей с предубеждениями против полиции и всего, что связано с её работой.

—

О! Что касается меня, то если бы я не был художником, то хотел бы быть секретным агентом, то есть… давайте уточним… не стукачом-доносчиком… я хотел бы охотиться на убийц, как частный сыщик… для пользы моих друзей, как месье Лекок в романах великого Габорио.

—

Месье Лекок, если я не ошибаюсь, сделал это своей профессией.

—

Я… пока ещё нет. К сожалению, я упустил карьеру в этой области. Но вы в ней работали и поэтому я хочу, чтобы вы мне помогли.

—

Как бы там ни было, — произнёс Фурнье со скромной улыбкой, — я вас прошу поверить, что теперь я не работаю в этой сфере… куда вы так стремитесь.

—

Вот ещё одна причина, чтобы вам заняться моим делом. Если бы вы были привязаны к префектуре, это вас затруднило бы… тратить своё время на меня, в то время как вы, свободный от своих прежних обязанностей, можете без всяких ограничений принять участие в моем расследовании.

—

Действительно, мне ничего не мешает, но если мы достигнем благоприятного результата, в чем наш интерес?

—

Сладостное удовлетворение от мести за смерть бедной девушки, убитой злодеями.

—

Это — кое что… меня это устраивает. Вопрос лишь в том, есть ли у нас шанс на успех. Вы мне сказали, как мне показалось, что жертва не была опознана в Морге?

—

К несчастью, нет… и её похоронят этим вечером.

—

Черт побери! Нельзя терять ни минуты! Если мы не узнаем, кто она, то и не сможем установить, кто её убил. И я, признаюсь, пока даже не представляю, как мы можем узнать её имя.

—

Есть только один способ установить её адрес.

—

Значит вы полагаете, что это легко сделать …

—

Нет… это не так… но и не невозможно. У нас есть указание на место её жительства. Перечитайте ещё раз разорванное письмо. На третьей строчке… там упомянута улица и её название во множественном, а не в единственном числе …

—

Действительно, это так… и множественное число-точка отсчёта наших поисков.

—

Прекрасно… и я бы уже и сам обошёл все эти парижские улицы с названием во множественном числе, если не провел здесь три дня в надежде встретить вас. Я здесь, в Гранд Бок, буквально жил. Пуавро, если бы не был пьян, вам бы это подтвердил… и я мог бы обратиться к свидетельству отца Мореля, если бы это животное не было глухим.

—

Что вы хотите! Я был занят своими делами… связанными с наследством. Эта задержка досадна, но не фатальна, тем не менее, ничего не потеряно, и можно попытаться наверстать время. Обратившись к альманаху Боттана мы получим полный список улиц Парижа, которые нас интересуют, и когда он будет у нас на руках, мы сможем поделить между собой поровну нашу работу по их обследованию. Вы посетили бы половину этих улиц, в то время как я обойду другую. Впрочем, есть один способ значительно сузить район поиска. Эта несчастная девушка села, как вы мне сказали, на последний омнибус у винного Рынка?

—

Да… на тот, который прибывает на конечную станцию уже после полуночи.

—

Следовательно, она возвращалась к себе домой, чтобы лечь спать. Таким образом, девушка должна жить где-то в окрестностях пляс Пигаль, и таким образом было бы разумно начать поиски с этого квартала. Вы там знаете какие-нибудь улицы с названием на…?

—

Я знаю много таких: улица Мучеников, улица Аббатисс …

—