Мистеры миллиарды

После ухода Торнтона он сделал ставку на оставшегося у него в компании Лоуренса Хайлэнда, инженера и администратора. На этих страницах уже говорилось о так называемых менеджерах — квалифицированных управляющих, помогающих бесталанным обладателям тугих кошельков, за большие деньги руководящих их бизнесом. Хайлэнд по кличке Пэт (Ирландец) — один из таких типичных менеджеров. Квалифицированный инженер, делец, известный своей организованностью, доходящей до педантизма (рассказывают, что, отдыхая, он любит собственноручно жарить бифштексы; при этом он пользуется новейшими приборами и секундомером-хронометром, утверждая, что только таким образом можно их хорошо приготовить), Хайлэнд был облечен Хьюзом в компании всей полнотой власти. Организованность Хайлэнда, его собранность и деловитость — качества, которые обеспечили ему хорошее отношение и доверие босса.

И здесь мы снова ненадолго отвлечемся от Хьюза. Надо сказать, что это качество отнюдь не так уж распространено в Америке, как об этом принято думать. Одним из традиционных мифов об американских бизнесменах, об американском бизнесе, вообще об Америке, о порядках, в ней царящих, является миф о беспрецедентной деловитости, пунктуальности и точности. Дескать, вся жизнь в Америке отлажена, как хорошо выверенный часовой механизм: и поезда там ходят с точностью до секунд, и опоздание на деловое или иное свидание вещь невероятная.

Я не случайно назвал это мифом. Наслышанный об американской точности, я был буквально ошарашен, когда впервые попал за океан, разительным несовпадением привычного стереотипа с реальной повседневностью.

Помню, мне предстояла небольшая поездка в пригородной электричке из Нью-Йорка в один из городков, расположенных неподалеку. Справившись по телефону о расписании поездов, я договорился о встрече с одним из моих американских коллег, назначив, как мне казалось, вполне по-американски время этой встречи с точностью до минуты. Было предусмотрено все: время, необходимое, чтобы добраться до вокзала, срок отправления и прибытия электрички, минуты, необходимые, чтобы, сойдя с поезда, доехать до места встречи, оставлено в запасе даже десяток резервных минут. Вполне довольный собой, я отправился на вокзал. Там меня настигла первая неожиданность. Окошко кассы было закрыто в неурочное время. Затем выяснилось, что справка, данная мне по телефону о времени отхода поезда, была неточной. После того, как эти препятствия были преодолены и я, взмыленный и нервно поглядывающий на часы, ворвался на перрон, оказалось, что... торопиться мне было некуда — поезд опаздывал. Но особенно удивительным мне показалось, что столпившиеся на перроне пассажиры не выказывали никакого удивления, как будто так было и надо, как будто все было привычно. Ехать до пункта назначения мне предстояло 35 мин/т. Электричку в тот раз я прождал 52 минуты.

Когда, смущенный и расстроенный своим опозданием, которое, как мне казалось, должно было оскорбить американскую деловитость моего знакомого, я наконец добрался до кафе, где мы назначили встречу, и начал в свое оправдание рассказывать о невероятном происшествии, только что со мной случившемся, я услышал в ответ знаменитое американское «Тэйк ит изи» — трудно переводимую фразу, которую американцы произносят по сотне раз в день по каждому поводу и которая может означать все, что угодно, — от более или менее интеллигентного «стоит ли огорчаться по таким пустякам» до краткого и выразительного «наплюй на это». Во-первых, объяснил мне мой знакомец, он сам пришел сюда всего лишь за две минуты до моего запоздалого появления, а во-вторых, ничего невероятного в происшествии с электричкой нет — это в Америке вполне обычная вещь.

Как известно, нет в жизни ничего более трудного и огорчительного, нежели расставание с иллюзиями. В тот раз я приписал все благовоспитанности моего собеседника, который, дабы рассеять мое смущение, осмелился возвести поклеп на американскую точность и деловитость. И все же с иллюзией этой, как было ни жаль, расстаться пришлось. Чем больше я находился в Америке, тем нагляднее убеждался, что случай с электричкой вовсе не исключение, а скорее правило.

С тех пор прошло уже немало лет. Мне довелось не один раз побывать за океаном, исколесить Америку вдоль и поперек. И сегодня я берусь свидетельствовать, что стократно описанная и просмакованная американская точность не более чем миф, неизвестно почему так широко распространенный и стойкий. Безалаберность, расхлябанность с каждым годом принимают в Америке все больший масштаб, сводя нередко на нет и один из наиболее обожествляемых в Америке культов — культ сервиса — образцового обслуживания потребителя.