Мистеры миллиарды

Сто поколений
не смели такого коснуться —
Преодоленья несущих конструкций.
Вместо каменных истуканов
Стынет стакан синевы —
без стакана.

Он восхищен Нью-Йорком:

Обожаю
Твой пожар этажей, взвитых к звездам, в окрестности рая!

Чего-то он не понимает и не стесняется в том признаться, многого не приемлет, отвергает, негодует:

Я спускался в Бродвей, как идут под водой с аквалангом.

Синей лампой в подвале

плясала твоя негритянка!

Я был рядом почти, но ты зябко ушла от погони. Ты прочти и прости,

если что в суматохе не понял...

Я на крыше, как гном, над нью-йоркской стою

планировкой.

На мизинце моем

твое солнце — как божья коровка.

Удивительно точно — для меня непостижимо, как это удалось, — схвачено и выражено одно из главных противоречий современной Америки: величественные, дух захватывающие плоды человеческого труда—«нью-йоркская планировка», когда гному-человеку не верится подчас, что все это дело его рук, и копеечный идеал общества, солнце которого, подобно букашке, умещается на мизинце поэта.

* * *

...Однако вернемся в Даллас — город, необычный для стандартизованной Америки, город, где особенно ярко выступают контрасты, город, где богатые богаты очень, а бедные бедны особенно, роскошный город, контрастирующий с суровой природой, город, без которого Хант не стал бы Хантом.

Сверкающие огнями небоскребы, шикарные бурлески, ночные клубы со стриптизом, где конвейерная система применяется для демонстрирования обожравшимся сотен обнаженных женских тел, и даже миллион с небольшим жителей его населяющих — это еще не главное в Далласе. Главное — это банки: «Рипаблик нэшнл бэнк оф Даллас», «Ферст нэшнл бэнк ин Даллас», «Меркантейл нэшнл бэнк оф Даллас», «Тексас бэнк энд траст компани».

Именно вокруг них и ради них, собственно, и возник город. Даллас в некотором роде город-уникум — это, пожалуй, единственный американский крупный город, не расположенный на судоходной реке. Сто лет назад в пустынных прериях, без всякой видимой причины — ни пограничный город, ни морской, ни речной порт, ни железнодорожный узел — начался Даллас. Он обязан своим возникновением и ростом нескольким оборотистым ростовщикам, в конторы которых повезли свои доллары поначалу владельцы хлопковых плантаций, затем нефтяные нувориши со своими сумасшедшими миллионами, а в самые последние годы люди, разбогатевшие на электронике и ракетостроении. «Белые воротнички» — клерки — хранители банковских сейфов заполняют днем улицы.

Предметом тщеславной гордости далласского обывателя является то, что город находится на одном из первых в Америке мест по числу обитающих в нем миллионеров. Как только вы приезжаете в Даллас, вам сразу же сообщают, что в течение сезона (между октябрем и мартом) в Далласе происходит самое большое, по сравнению с другими американскими городами, число балов — 150, что на организацию этих балов уходит самое большое число долларов, что на них присутствует самое большое число самых красивых женщин, на которых надето самое большое количество самых дорогих драгоценностей, съедается самое большое количество яств, выпивается самое большое количество бутылок самого лучшего французского вина и что слух веселящихся услаждает самое большое количество оркестров, в которых играет самое большое число музыкантов, являющихся наилучшими в Америке.

Если вы не сумеете вовремя остановить далласца, а сделать это неимоверно трудно, то он сообщит вам дальше, что в Далласе находится самый изысканный в Соединенных Штатах и, конечно же, самый большой в мире магазин «Нейманн-Маркус», в котором вы, заглянув туда от нечего делать, можете купить самую элегантную в мире безделушку. Безделица сия представляет собой модель необитаемого острова размером в 50 квадратных сантиметров, сделанную из чистого золота, с платиновыми скалами, изумрудной пальмовой рощей и бриллиантовым Робинзоном Крузо. Цена игрушки всего сто тысяч долларов. Завернуть?

Впрочем, это еще не все «самое». Вам расскажут, что в Далласе находится самый удивительный в мире банк, потолок главного операционного зала которого сделан из чистого золота, и закончат этот «самовый» панегирик произнесенной восторженным полушепотом фразой о том, что самый богатый человек самой богатой Америки живет в Далласе и зовут его Гарольдсон Лафайет Хант.