Мистическая Скандинавия

Идеи и идейки – не главное в сказках. И все-таки скажем пару слов о Кае и Герде, прежде чем сосредоточиться на Снежной королеве. Имя мальчика символизирует либо человека, воскресшего из мертвых, возродившегося к новой жизни, либо адепта тайных знаний, хладнокровного и целеустремленного («Кай» в различных языках созвучно с «лед, небо, воздух»). Имя девочки, по разным версиям, происходит от слова «земля» (Ёрд – одна из возлюбленных Одина) или от имени красавицы Герд из Йотунхейма, вышедшей замуж за Фрейра.

В образе Герды большинство комментаторов прославляют тепло, любовь, верность, материнские чувства – все то, что чуждо холодному разуму Снежной королевы и что помогает составить сакральное слово, упраздняющее смерть. Поиски Гердой Кая повторяют традиционное сказочное путешествие в царство мертвых. За ведьму-дарительницу ввиду совпадения родов деятельности принимают колдунью из сада, оказавшуюся помехой, а не подспорьем (настоящая дарительница – это, конечно, маленькая разбойница), за животного-помощника – доброго ворона из дворца, за животного-проводника – оленя и т. д.

Гибель Руди. Иллюстрация Л. Фрёлиха (1871). В отличие от Снежной королевы Дева льдов предстает на иллюстрациях обыкновенной женщиной

Существует диаметрально противоположная трактовка поединка Герды и Снежной королевы. Она дана эзотериками и алхимиками. Если бы ледяной дворец королевы символизировал зло, он был бы разрушен Гердой. Однако растаяло только сердце Кая, а льдинки, сложившиеся в слово «вечность», посмеялись над несостоявшимся учеником Гермеса. Отныне вечность для него недостижима. Он лишился своей ледяной (ангелической) природы и стал обычным земным человеком, по сути, вторично совершил грехопадение, будучи соблазнен новой Евой – Гердой[38].

Ледяная дева скандинавских преданий олицетворяет зиму и смерть и считается родственницей инеистых великанов из Эдд. В Эддах присутствуют несколько персонажей (Ангрбода, Хресвельг), вроде бы являющихся великанами, но пребывающих за пределами Йотунхейма и в жизни великанских сообществ участия не принимающих. Не удивился бы, если бы Ледяную деву окрестили Ледяным или Зимним троллем. Однако ее интерес к мальчикам и юношам (Кай, Руди) объясняют не похотливостью великанш, а следствием человеческих жертвоприношений.

Ни в сказках Андерсена, ни в датских легендах высокая температура Ледяной деве не вредит. Поэтому хвастливая угроза Кая бьет мимо цели. Снежная королева заглядывает в жерла вулканов, а от смертельного поцелуя Девы льдов по телу Руди как будто пробегает электрический ток. «Огонь и лед!» – восклицает Дева льдов. А вот ее коллега, горный король-великан Хийси из сказки Топелиуса «Сампо-Лопаренок», может растаять от солнечного света.

Подвиг Сампо напоминает странствия Герды. Мальчик въезжает в царство Хийси на волках и оленях и устраивает там весенний переполох. «Солнце не смеет больше показываться! Так я хочу! Так будет! Так должно быть!» – кричит горный король. «Лжешь, горный король, лжешь! – возмущается Сампо. – Солнце не умерло! А к лету и борода твоя растает!» Солнце показывается, и, как всегда у Топелиуса, злые силы (тролли и гномы) не гибнут, а исправляются. От радости они кувыркаются. Даже у горного короля оттаивает сердце, а борода быстрыми ручьями бежит по его снеговой шубе. Он в гневе преследует накликавшего беду мальчишку, но тот укрывается в домике школьного учителя. Учитель отгоняет Хийси при помощи раскаленной докрасна печи и горящей лампы. Обжегший пятку король, прихрамывая, возвращается в горы.

Сампо-Лопаренок и горный король. Иллюстрация Ф. Ч. Пейпа (1897)

Топелиус не прав. Кем-кем, а лубочным персонажем зимний демон Скандинавии никогда не был. Нильсу из повести Лагерлёф снится сон о старом тролле из Лапландии, восседающем в глубине ущелья: «Туловище тролля было изо льда, волосы – из сосулек, а мантия – из снега. У ног тролля лежало несколько черных волков; при виде солнца они поднялись и широко разинули пасти. Одна волчья пасть извергала жгучий холод, другая – воющий северный ветер, третья – кромешную тьму». Когда солнце заглядывает в ущелье, тролль поворачивается к нему своим «мерзким ледяным ликом». Со словами «Время мое истекло!» солнце выкатывается прочь, а тролль натравляет на него своих волков, крича им вслед: «Вон отсюда! Прочь! Прочь! Гоните Солнце прочь, чтоб оно никогда больше не воротилось назад!» И некому возразить ему. Нильс просыпается в холодном поту…