Мистический андеграунд

– Ладно, одну ночь можешь переночевать на кухне, – презрительно улыбнулась Кэт.

Шишкин, совершенно-разбитый и опустошенный, смирно поплелся на кухню. Начинало светать. Кэт бросила мне на пол матрац и шубу и ушла спать. Перед тем как уснуть, я решил заглянуть в свой дневник и прочел очередное послание молодой ученице.

«Дорогая Птица, одиноко летящая на север! В этой сказке (как и в любой сказке, если суметь увидеть ее глубину) изложено известное тебе психологическое учение о Сущности (индивидуальности) и Личности, которое мы с тобой проходили в начале этой весны. Ключ вроде бы простой, но владеть своей личностью, укрощать, обуздывать, перерабатывать ее неукротимую сырую алчную энергию, как ты уже прекрасно знаешь, не так просто. В эзотерических школах наша неразвитая Сущность может вырасти, но только в том случае, если ученик выдерживает нагрузку обучения, усваивает идеологию и разносторонне психологически развивается. Часто бывает так, что Личность в человеке дремлет, не проявляя себя заметно. Но стоит попасть в провокационную обстановку – и то, что в человеке дремало, вылетает как змий о двенадцати головах (в Алхимии его называют Уро-боросом). Причем даже если их рубить, они вырастают вновь, поэтому приходится быть изобретательным, пробовать разные методы, постоянно и внимательно наблюдать за собой. Не бояться экспериментировать, преднамеренно создавая провокационные нагрузки разной степени и интенсивности. Пытаться увидеть в себе множество самых невероятных существ, хороших и плохих, имеющих свое собственное мнение, свою жизнь, интересы; видеть, как они всплывают и затем неизвестно куда проваливаются; проследить, куда они скрываются, где живут…»

Дочитав последнюю строку, я вновь стал высчитывать, на сколько миллиметров я за сегодня продвинулся к Абсолюту.

На следующий день Шишкин, помятый, но слегка освобожденный от вечного хамства, выполз из кухни, тихонько надел ботинки и собрался как можно скорее бежать. Но Кэт, словно почуяв, что добыча пытается ускользнуть, появилась внезапно перед ним.

– Ты куда это собрался, братец? – спросила она с любопытством.

– Прогуляться по свежему воздуху, – ответил он, переминаясь с ноги на ногу.

– Тогда купи, пожалуйста, две бутылочки шампанского для дам.

– А где же я их достану в столь раннее время?

– Мне ли тебя учить, дорогой!

Развенчанный и покорный писатель смиренно поехал искать шампанское, а квартирка вновь погрузилась в сон. Через пару часов всех в доме разбудил резкий телефонный звонок.

– Это я, Шишкин. Пустите ради Бога, я уже полчаса стою под дверью, но мне никто не открывает.

– Ну, раз вспомнил о Боге, то заходи, – ответила Кэт и ушла на кухню ставить чайник.

Прошло пять минут – Шишкин ввалился в дверь, горделиво поставил две бутылки шампанского на середину стола и недовольно произнес:

– Еще немного – и я бы разбил от злости это шампанское об вашу дверь.

– Ты лучше побыстрей открывай бутылку, – холодно остановила его Кэт, – я не терплю мужчин, жалеющих себя.

Глаза Натали были особенно прекрасны в лучах зимнего солнца, пробивавшегося сквозь заиндевевшее окно.

– А теперь отправляйся на кухню готовить яичницу с луком! – приказала Кэт самозваному поэту.

– Вот теперь ты на своем месте и даже неплохо смотришься у плиты, – с восторгом отметила Натали.

Яичница и шампанское быстро исчезли. Я почувствовал себя весело, и даже гора грязных тарелок под столом и разбросанные окурки не мешали моему приподнятому настроению. Кэт специально запрещала убирать мусор, для нагнетания мрачной атмосферы: она хотела притянуть в ситуацию люциферические силы. Стол был покрыт табачным пеплом и заставлен пустыми бутылками. Через несколько часов наша бэд компани вновь проголодалась.

– Кош бы нам пригласить в гости, чтобы принес водки и закуски? – произнесла задумчиво Кэт.

Натали позвонила Боцману на работу – ответили, что он дома. Позвонила домой – жена сказала, что он с утра на работе.

– Может, вызвонить Мертвого Глаза? – подсказала Кэт, пуская прозрачное колечко дыма.

Натали быстро набрала номер, и на другом конце провода холодный мужской баритон произнес:

– Не волнуйтесь, приеду с цыплятами табака и бутылкой «Столичной».

– Что за отталкивающая кличка у этого парня, – заметил я.

– Этот странный молодой человек из приличной семьи, – ответила Натали своим мягким голосом, – но он уже несколько раз пытался покончить с собой. Правда, всегда неудачно: его обязательно кто-нибудь спасал. После этих попыток он перестал чувствовать и реагировать на жизнь, глаза его словно омертвели, стали холодными и пустыми, а улыбка напоминает оскал трупа. Пять лет назад он решил повеситься в парке, у памятника Пушкину. Дрожащей рукой он неуверенно накинул петлю на шею и повис на цветущей яблоне. Но, на его несчастье, по парку прогуливался генерал в отставке. Он снял дергающегося в судорогах молодого человека с яблони и надавал ему пощечин по полумертвой физиономии, приговаривая: