Мистический андеграунд

– Основное качество плебея в том, – сказал Джи, – что, стоит ему дорваться до руководящей должности, как он начинает манипулировать, кроиться и выгадывать. Этим он и отличается от человека Двора.

Тут появился Норман.

– Дай в Москву телеграмму, посади Джи на поезд, и там его кто-нибудь встретит, – заявил он.

– Нет, я его должен обязательно сопровождать.

– Ну, тогда вы ответите за срыв концертов! – взорвался Норман.

– Можете считать, – ответил Джи, – что с этой минуты мы у вас не работаем.

Норман покраснел от злости и вылетел из номера.

Но дверь тут же открылась снова, и пьяный трубач Ханыч, рухнув на кровать к Джи, навалился на него всем весом. Джи чуть не потерял сознание от боли. Я взял Ханыча за шкирку и вытолкал из номера.

– Ты зачем его выгнал? – возмутился Джи, не сразу придя в себя. – Я над ним столько работал, приручая его, а ты одним махом все испортил.

– Не тех людей вы приручаете, – заметил я. – Ханычу, кроме женщин, не надо ничего, не говоря уж о Просветлении. Бесполезно брать его на Корабль.

– Ты лучше, брат Касьян, повнимательней вслушайся в посвятительный стих Велимира Хлебникова:

Еще раз повторяю:

Я для вас вечерняя звезда.

Горе моряку, взявшему неверный угол

Своей ладьи на звезды.

Он разобьется о рифы.

Горе и вам, взявшим неверный угол

Сердца ко мне.

Вы разобьетесь о скалы,

И камни будут насмехаться над вами,

Как вы насмехались надо мной.

Это позывные нашего Луча, – сказал Джи.

– Как жаль, что начальство так равнодушно к вам, – вздохнул я. – Как всегда, заботится только о себе.

– Не осуждай их ни в чем, – заметил Джи. – Они ведут себя как маленькие дети.

– Не орденские они люди, – заключил я.

На следующий день Джи не мог ходить, колено болело все сильнее. Я поехал по аптекам и травмпунктам, доставать костыли, но их нигде не было. Тогда я поговорил с уборщицей тетей Дусей, купил костыли ее мужа и билеты на поздний поезд Харь-ков-Москва.

В Москве я повез Джи в ближайшую больницу. В больнице было грязно, коридоры забиты больными, и в довершение картины я увидел умирающую старуху у дверей приемной.

– Немедленно оперировать, – сказал травматолог. – Сложный случай, за исход не ручаюсь.

– Если меня здесь оперируют, – произнес Джи, – то я точно останусь без ноги. Увози меня отсюда.

– Куда вы это собрались? – воскликнула подошедшая медсестра. – Вам надо срочно в операционную. Без разрешения врача вы не имеете права покинуть больницу.

– Мой отец умер во цвете сил после неудачной операции на ноге, – прошептал Джи. – Так что выручай меня.

Обхитрив врачей, я сумел вывести Джи на улицу

– Теперь нам куда? – спросил я.

– Бери телефонную книжку и звони. На Авиамоторную нельзя – там проблемы с соседкой.

Я обзвонил многочисленных учеников и друзей, но никто не хотел принимать. Только Розалита без колебаний согласилась.

Через час я уложил Джи на диван в гостиной Розалиты. Вскоре появились перепуганные Петрович и Фея.

– Ну, как у вас с ногой? – испуганно спросил Петрович.

– Можешь считать, – ответил Джи, – что с поездками навсегда покончено.

– Мы вас никогда не покинем, – заверил Петрович.

– Если ты поместишь свой центр тяжести в идею работы над собой, – сказал Джи, обращаясь к нему, – то на небесах получишь невероятные привилегии. Но мир всегда будет отвергать тебя. Но если ты перестанешь работать над собой, то будешь переведен в ранг "редкого вида животного из Красной Книги", которое охраняется и поддерживается членами команды.

Следующая категория после "редкого зверя" – это "брат мирянин" – ученик, имеющий доступ на Палубу Корабля. Он еще не может отречься от мира, но и без Палубы ему скучно.

Наш Луч песет в себе импульс барона Мюнхгаузена, то есть мы сами должны вытаскивать себя из болота, проявляя невероятную инициативу.

К какой же категории учеников ты себя отнесешь? – спросил он.

– Пожалуй, к трем сразу, – почесал затылок Петрович. – Лишь бы нога ваша зажила.

– А ногу я вылечу, – произнесла Фея. – Ты знаешь, что Алеша из Академгородка – твой бывший ученик – приехал вчера в Москву? Он привез мумие одному знакомому, а тот уехал за границу.

– Если Леша в Москве, – заметил Джи, – то он сейчас у Октябрины – знаменитой исследовательницы буддизма. Леша в будущем обещает стать большим мистиком, – добавил Джи. – Хорошо, если вы с ним подружитесь. А ты как поживаешь, дорогой Ягненок? – спросил Джи Фею.