Мистик

Чужое место. Понимаю, что я не могу выглядеть так же, как остальные, показывая свою инородность, поэтому спешу скрыться в лабиринте переулков, что уводят в глубь серой сети блеклого старого города. Да, именно старого, ведь пыль веков и тысячелетий не спутать ни с чем на свете.

Кто я, где я? Простые вопросы, на которые пока так и не получить ответов. Второй более легок, для этого нужно лишь побеседовать с кем-либо из местных обитателей. С кем? Вот вам и дополнительный вопрос, от ответа на который так же многое зависит. Сомневаюсь, что местные воспылают желанием рассказать все о своем мире подозрительному чужаку. Велика вероятность, что последствия окажутся для меня не слишком благоприятными. Нужно искать тех немногих, кто способен понять ту выгоду, что можно получить от общения со мной – чужим, но в то же время могущим оказаться полезным.

Шаги за спиной. Неспешные, уверенные. Так ходят те, кто чувствует себя хозяином положения. Что ж, посмотрим, кого принесло.

Двое. Невысокие, худощавые. Мужчины или женщины? Право слово, даже не смогу так сразу ответить. Фигуры какие-то… промежуточные, но чувствуется сила и готовность в любой момент взорваться резкими движениями. А пока они просто приближаются. Обманчивая простота, и верить ей не следует. Один из них одет в тускло-желтую рясу, глаза поблескивают тем же цветом. Вертикальные зрачки, как у ночного хищника, немигающе смотрят на меня, оценивая и прикидывая. В руках не видно оружия, но кто же знает, что тут может им оказаться? Да и время от времени падающие вниз сверкающие песчинки наводят на определенные размышления. Падают и вновь взлетают, скрываясь в широких рукавах рясы, прилипая к коже изящных, тонких кистей.

Второй… Нет, скорее все же вторая – напротив, более грубовата. Это заметно и в фигуре, и в движениях. Красный комбинезон, ну а в руке змеится хлыстом гибкий и покрытый шипами корень. Мдя, таким хлестнуть – добавки не понадобится. И кажется, оба субъекта настроены по отношению ко мне не слишком дружелюбно.

Достать клинок из ножен при должной практике – дело быстрое и несложное. Равно как и извлечь арбалет из сумки. Ситуация, однако! Не испытываю ни малейшего желания биться, тем более с неведомым противником, чей стиль боя есть одна сплошная загадка. Была бы еще цела моя память, но от нее остались лишь фрагменты. Просыпающиеся инстинкты и вовсе вещь не слишком надежная. То ли они сработают в нужный момент, то ли нет. Придется довериться подсознанию, которое нельзя заблокировать, особенно когда наступает критический момент. Но риск, риск…

– Разбежимся? – предлагаю парочке, не слишком надеясь на согласие. – Делить нам нечего, схватка легкой ни для кого не окажется. Не вижу смысла.

– Варвар, – шипит «желтый».

– Чужак, ничего не знает, – вторит «красная». – А цвета много.

– Разный цвет. Алый, зеленый… И черный!

– Да. Черного много. Запрет, а много. И на пару Шагов хватит. С лихвой. Выжмем.

– Досуха, – подтверждает собеседница. – И оружие смешное…

– Тогда идите сюда, веселить буду, – усмехаюсь я.

Холодная злоба постепенно окутывает разум, превращая в машину для схватки, переплетая в единое целое меня и оружие. Оружие и меня… Тонкий, волнистый клинок вспыхивает серебряным блеском, наконечник арбалетного болта наливается угольной чернотой. Эх, знать бы еще, что значат эти цвета! Ведь первый выпущенный болт сверкнул зеленой искрой в момент полета, а тут еще до выстрела проявился черный цвет.

– Не контейнер с цветом, – несколько разочаровался «желтый».

– Но беглец во Фрахталь, – произнесла непонятное слово «красная». – Приказ – уничтожать, награда велика…

– Звать помощь?

– И делить цвет? Глупо, расточительно. И потом, он всего лишь беглец ВО Фрахталь, а не ВНУТРЬ. Чужой, слабый.

Разговорились, голубчики. Это они зря, никогда не стоит особо долго разговаривать, когда вот-вот может начаться схватка с неизвестным противником. И очень опрометчиво считать соперника априори слабее себя.

Ты ведь не знаешь о нем ничего, а уже настроился на легкую победу, расслабился. Даже в обычных уличных мордобоях более сильный может проиграть, недооценив хрупкого и безобидного с виду паренька. Как же, он накачан, рельеф изо всех мест выпирает, самомнение хлещет через край. Лепота. А сопернику, с виду безобидному, не нужны внешние атрибуты. Ему достаточно того, что он владеет ножом, причем способен бритвенным лезвием оставить роспись на шее движущегося соперника, при этом не убивая, а лишь надрезая кожу. И кто после этого дурак?

Откуда эта мысль, с чего вдруг прорезалось воспоминание о коротком ноже-когте, распарывающем кожу, но ограничивающемся лишь этим? Мрак, туман. Зато чувствую, как слегка немеет тело, а в оружие вливается новая порция силы. Еще сила, еще! Клинок и болт вспыхивают ярче. Теперь понимаю, что цвет и сила связаны теснейшим образом, они буквально неразрывны.