Мистика древних курганов

Подобный обычай, когда человеческие черепа превращали в чаши, был широко распространен у различных народов мира. Он довольно подробно описан этнографами даже для некоторых современных племен, хотя зародился еще в доисторическую эпоху. Печенежский хан далеко не первым придумал пить вино из черепа. То, что этот обычай родился задолго до истории со славянским князем, лишний раз подтвердила, казалось бы, обычная находка, сделанная в кургане у села Оланешты на Днестре.

Этот курган был буквально заполнен многочисленными захоронениями. Стоило лишь бульдозеру снять очередной пласт насыпи, как сразу же появлялись человеческие кости. В результате техника простаивала, а школьники едва успевали помогать нам в зачистке новых и новых погребений. Что же касается единственного художника, то он уже проклинал этот памятник, постоянно бегая с одного конца кургана на другой. Все обнаруженные скелеты лежали в скорченном положении на боку, головой на восток. Варьировались лишь положение рук и различная степень общей скорченности. Изредка в ямах встречались невыразительные баночные сосуды грубого обжига и кости мелкого рогатого скота. Как правило, лопатка с ребрами козы или овцы лежала на нижней челюсти или у лицевой части черепа погребенных. Подобным образом сородичи обеспечивали их пищей в потустороннем мире. Единообразие погребального обряда и находок позволяло достаточно определенно отнести их к одной культуре эпохи средней бронзы и характеризовать как своеобразный курганный могильник. Он образовался в насыпи около середины II тысячелетия до нашей эры, спустя почти тысячу лет после сооружения самого кургана.

Подобные могильники представляют безусловный научный интерес, хотя и отличаются единообразием обряда и инвентаря. Тем не менее на одно погребение я сразу же обратил внимание. Еще во время зачистки в яме одновременно появились фрагменты двух черепов, и захоронение обещало быть парным. Однако оно оказалось одиночным. Когда костяк был полностью зачищен, мы увидели, что погребенный лежал скорченно на левом боку с большим наклоном на грудь. Его правая рука была неестественно вытянута и лежала вдоль тела. У черепа стоял характерный лепной сосудик. Ничего необычного здесь не было, если бы не одна деталь: у правого локтя погребенного лежала половина черепа… другого человека. В этом также не было бы ничего удивительного, если бы рядом были другие погребения — мало ли какие грызуны могли перемешать кости. Не исключалось также, что второй скелет, кроме этого фрагмента черепа, мог просто не сохраниться. Но именно в данном случае кости сохранились очень хорошо, а каких-либо данных о еще одном погребении не наблюдалось. Но самое интересное началось позже.

Череп у локтя погребенного представлял собой лишь крышку, которая лежала теменной частью вниз. Когда ее очистили от земли, то сразу же бросилось в таза, что ее верхние края и внутренняя поверхность тщательно обработаны и местами даже имеют следы лощения. На внешней стороне черепа имелись также многочисленные потертости, механические насечки и сколы. Такие следы не могли образоваться при жизни и свидетельствовали лишь об одном: длительном использовании черепа в качестве… сосуда. Первоначально даже не поверилось. Но когда мы передали эту находку антропологам, их мнение было категорично: данный фрагмент представляет собой теменную часть черепа зрелого мужчины, аккуратно обрезанную по краям острым орудием. Еще одним орудием эти края были более тщательно обработаны. Сомнений больше не оставалось: мы обнаружили чашу, изготовленную из головы человека. Значит, обычай пить из черепа, скорее всего, собственноручно убитого врага существовал еще в эпоху бронзы, задолго до того, как князь Святослав своей гибелью навсегда вписал в историю безвестного печенежского хана.

_{Этот череп алтайского скифа имеет 11 посмертных повреждений, связанных с культом головы}

Прямое объяснение появления этой находки можно найти у любимого историками Геродота. В частности, описывая обычаи скифов, он особо отметил их отношение к черепам «самых лютых» поверженных врагов. «Сначала они отпиливают черепа до бровей и очищают, — сообщает наблюдательный и дотошный историк. — Бедняк обтягивает череп только снаружи сыромятной воловьей кожей и в таком виде пользуется им. Богатые же люди сперва обтягивают череп снаружи сыромятной кожей, а затем еще покрывают внутри позолотой и употребляют вместо чаши. Так скифы поступают даже с черепами своих родственников (если поссорятся с ним и когда перед судом царя один одержит верх над другим). При посещении уважаемых гостей хозяин выставляет такие черепа и напоминает гостям, что эти родственники были его врагами и что он их одолел. Такой поступок у скифов считается доблестным деянием». О времена, о нравы! Как видим, почти такое же отношение к черепам сохранилось спустя столетия и у других кочевников — печенегов.