Мистика древних курганов

Археологи часто не без оснований утверждают, что самые интересные находки бывают в конце полевого сезона. И действительно, жизнь, как правило, подтверждает эту примету: наиболее неожиданные открытия нередко случаются в последний день раскопок. Именно в это время разъезжаются почти все сотрудники, практически не остается времени, чтобы завершить подготовку к отъезду, а капризная осенняя погода в любой момент может нарушить напряженный рабочий ритм завершения экспедиции. Все уже думают о теплых городских квартирах, горячей воде и других благах цивилизации, как случается непредвиденное: там, где все уже было проверено, неожиданно появляется очередное захоронение. И чем быстрее ты хочешь завершить раскопки, тем интереснее тебя ждут находки. И деваться некуда, надо опять задержаться и на неопределенное время не вспоминать о комфорте. Так случилось и в этот раз…

Раскопки крупного кургана у села Новые Раскайцы на Днестре подходили к концу: мешавшая орошению курганная насыпь была полностью исследована, и нам оставалось лишь провести контрольную зачистку материка. Его проверяли уже не один раз, но для полной уверенности я дал команду еще раз проверить котлован, а затем сразу же начинать его засыпку. Стояла поздняя промозглая осень, немногочисленные сотрудники, кутаясь в куртки, собирали инвентарь, паковали последние находки и относили их к машине. Припрятавший бутылку водитель нервно поглядывал на часы, ожидая команды к отъезду. Всем хотелось побыстрее покинуть неуютное поле и собраться в теплом доме у раскаленной печки на последней вечеринке — «отвальной». И вдруг у самого края кургана, на желтой материковой поверхности отчетливо проступило темное пятно погребальной ямы. Где она была раньше? Пришлось в срочном порядке выгружать инвентарь с повышенным использованием ненормативной лексики и приступать к зачистке.

Яма была перекрыта массивными дубовыми бревнами, обмазанными липкой белой глиной. Подобный элемент обряда показывал, что данное погребение относится к ямной археологической культуре. Так оно и оказалось. После нескольких часов напряженной работы в большой прямоугольной яме был обнаружен костяк мужчины, густо окрашенный малиновой охрой. У его ног стоял лепной банковидный сосуд с двумя ушками, на котором лежал бронзовый нож, характерный для позднего этапа ямной культуры. Подобные захоронения эпохи ранней бронзы хорошо известны в степной полосе Восточной Европы, и данное захоронение ничем не выделялось из их числа. Однако именно оно позволило нам слегка приоткрыть многовековую завесу времени и заглянуть в личный мир когда-то живших на этой земле людей.

После того как погребение было сфотографировано и зарисовано, мы осторожно вынули находки, и наступила очередь антрополога. Сотрудница Института этнографии Академии наук СССР Ираида Васильевна Каширина пропитала наиболее рыхлые кости специальным раствором и стала их собирать для отправки в Москву. Это очень кропотливая работа, и чтобы не терять времени в быстро наступающей темноте, повеселевшие сотрудники быстро относили к машине лопаты и упакованные находки — теперь уже работа экспедиции была наверняка закончена! Но неожиданно меня позвала Ираида Васильевна. «Обратите внимание, — указала она на череп мужчины, — на верхней челюсти нет ни одного зуба. Но не это главное. Здесь наблюдается полная атрофия всего альвеолярного края, то есть зубные ячейки на верхней челюсти полностью заросли. А ведь для этого требуется значительное время после утраты всех зубов».

Уже на базе, возле горячей печки мы более внимательно осмотрели находку. По предварительному заключению, мужчина умер в возрасте 60–70 лет, что для того времени не только считалось глубочайшей старостью, но и было редчайшим исключением. В то же время в молодости он обладал огромной физической силой, так как его кости отличались редкой массивностью, а рост достигал почти двух метров. Но как же он жил в последние годы?

Сразу же вспомнилось интереснейшее захоронение, открытое московскими археологами в Поднестровье еще в 1957 году. На поселении земледельческой трипольской культуры у села Незвиско Ивано-Франковской области Украины было случайно открыто древнее погребение мужчины. Выдающийся антрополог Максим Максимович Герасимов, внимательно изучив один только череп, посвятил ему специальную статью, написанную как увлекательный исторический рассказ, основанный на реальных фактах. Оказалось, что у села Незвиско был захоронен мужчина 60–70 лет. В возрасте 50 лет он участвовал в бою, в котором был трижды ранен в голову: два удара каменным топором были нанесены в лоб, а один — попал в рот и выбил все зубы с верхней челюсти. При этом в момент ранения мужчина, скорее всего, кричал и его рот был открыт, так как нижняя челюсть и мягкие покровы лица не пострадали. Изменения во внешнем облике трипольца после ранения М. М. Герасимов отразил в прекрасной и научно точной графической реконструкции.

_{Портрет человека из Незвиско до ранения (а) и в старости (б)}