Мистика и философия спецслужб: спецоперации в непознанном

В итоге охрана уговорила Ельцина спуститься в бункер, в котором находится пункт запасного управления страной на случай войны. Тот сначала долго отказывался, но затем все, же согласился и вместе с Хасбулатовым спустился на лифте в бункер. При этом парадокс ситуации заключался в том, что бункер долгое время был на консервации, а для его расконсервирования, включения вентиляции и воды, требовались соответствующие нормативные документы. Создалась комичная ситуация, когда, идя по проходу в самое укрепленное помещение, имеющие выход к путям метрополитена, Ельцин сильно возмущался, что в оцинкованных бачках нет воды, аварийные телефоны не работают, а умывальники и туалеты заколочены и находятся без воды. Вентиляции нет вовсе, да еще открыт свободный доступ в бункер со стороны метрополитена. Тут же по указанию Коржакова на выходе к путям метро поставили растяжки. В этот момент в здании погас свет, лифты обесточились, осталось только аварийное освещение. Что делать дальше не знал никто.

В этот момент я обратился к Коржакову с просьбой дать разрешение подняться в приемную Президента на разведку, и, получив «добро», быстро исчез в проеме лестницы. Учитывая, что лифты не работали, я пешком преодолел 12 этажей, и оказался в коридоре приемной, где царила зловещая пустота. Вся внутренняя охрана, осуществляемая милицией, разбежалась, и лишь телефоны надрывались в приемной Президента. Прекрасно понимая, что страна висит на волоске, как от распада, так и от гражданской войны я взял трубку ближайшего звонившего аппарата и ответил на звонок. Затем «запрыгал» следующий аппарат. Постепенно, сидя в кресле Президента, я по очереди ответил: Уралу, Сибири, Дальнему Востоку, каждый раз, как мог, успокаивал звонивших чиновников. Вдруг раздается звонок из посольства США, из трубки что-то настойчиво стали предлагать по-английски. К сожалению, не зная английского языка, но, обладая здоровым чувством юмора, я эмоционально произнес реплику на фарси — американцы в шоке замолчали. В это время зазвонил черный аппарат, оказалось, сигнал идет из бункера, а на проводе сам Борис Николаевич. С ним состоялся следующий диалог.

Ельцин: «Кто это?»

Ратников: «Я Ратников, а вы кто?»

Б.Н.: «Я Ельцин, соедините меня с Крючковым». «Есть» — ответил офицер — «Я Вам перезвоню».

Связавшись с оперативным дежурным КГБ СССР и представившись, я спросил, как найти Крючкова, на что дежурный ответил, что связи с ним нет, но он находится где-то на Старой площади. Этот ответ был тут же доложен Ельцину. А минут через 20 в приемной появился Коржаков с сотрудником охраны. Увидев меня, он удивленно спросил, что я делаю, сидя за столом Президента.

«Руковожу страной» — невозмутимо ответил афганский товарищ Коржакова. В окнах приемной начало светать, занималась заря новой эпохи — эпохи разрушения великой страны.

«Утром после Путча»

Глава 6 Дорога в Кремль

После путча, утомленный Ельцин, в сопровождении Коржакова уехал на неделю на отдых в Палангу. В этот момент звонит из отдела безопасности прикрепленный М.С. Горбачева — Валерий Пестов. Я взял трубку и как заместитель Коржакова ответил на все интересующие его вопросы. Валерий хотел переговорить с Коржаковым, но, узнав, что его не будет, целую неделю, передал мне просьбу Михаила Сергеевича о встрече. Речь шла о создании новой охранной структуры в Кремле вместо 9-го управления КГБ СССР, осуществляющего функцию охраны высших должностных лиц государства. Оказалось, что об этом после возвращении из Фороса Горбачев уже договорился с Ельциным. Понимая, что вопрос серьезный, и ждать возвращения Коржаков нельзя, я вместо него поехал на аудиенцию к Президенту СССР. Спустя всего 15 минут меня принимал Горбачев, который поделился со мной своими мыслями о создании новой охранной структуры, в составе которой были бы две самостоятельные службы безопасности Президента СССР и Президента России. Разговор касался обсуждения кандидатур на должность начальника общей структуры охраны и двух его заместителей от каждой СБ соответственно.