Мистика русского православия

Напомним, что в Средние века Китай и Япония имели все шансы стать христианскими державами. На стороне миссионеров, проповедовавших Новый Завет, были императоры, военачальники, за ними шла масса людей. Однако в конечном счете сработала реакция отторжения религии, принесенной чужеземцами. В немалой степени это провоцировала алчность европейских колонизаторов, стоявших за миссионерами.

Если бы Борис и Глеб начали войну за княжеский стол, обратившись за помощью к своему могущественному дяде, то, возможно, одолели бы Святополка. Однако утверди они власть с помощью внешних сил, Русь вряд ли осталась бы православной. А если бы Святополк вышел победителем из конфликта и изгнал ромеев — превратилась бы в католическую страну.

Взвесив на чаше весов вопросы веры и вопросы власти, Борис и Глеб сделали выбор, приведший их к святости. Дальнейшее известно: Братья погибли, между Святополком и Ярославом началась спланированная война, в которой победил Ярослав. На этом, впрочем, усобица не затихла: на Ярослава ополчился Мстислав, ещё один сын Владимира. Он одолел брата, но проявил великодушие к нему, довольствовавшись землями на правом берегу Днепра. После

смерти Мстислава Ярослав стал единовластным хозяином Русской земли.

О Борисе и Глебе старались вспоминать поменьше. До тех пор, пока на их могилах не стали совершаться чудеса: годами болевшие люди получали там исцеления. Народ почитал Братьев как святых, не остался в стороне от этого культа и Ярослав Мудрый. Борис и Глеб стали первыми собственно русскими церковными именами. Однако акцентировать происхождение Бориса и Глеба никому не хотелось. Во-первых, Ярослав, в отличие от Владимира, постоянно враждовал с Константинополем. Во-вторых, вспоминать, что у Владимира существовали законные наследники, Ярославу (еще при жизни отца поднявшему на него меч) было невыгодно. Так Борис и Глеб получили «болгарскую» мать вместо византийской.

Однако в самой Византии в таких перетасовках не было нужды: ромеи без промедления увековечили память сыновей Анны. Внушительная икона Бориса и Глеба в Софии Константинопольской встала справа от алтаря. В городе Испигасе произошло даже чудесное явление святых Братьев, после чего там возвели посвящённый им храм.

Без Бориса и Глеба не было бы Александра Невского

Политическая деятельность — это всегда сплав амбиций и идеалов. С одной стороны, политики-властолюбцы, как бы циничны они ни были, всегда нуждаются в идейном оправдании своей карьеры. С другой стороны, даже самые искренние политики-идеалисты обладают амбициями. В их сознании торжество идеи, которой они служат, сопряжено с личным политическим успехом. В деяниях Бориса и Глеба политический идеализм, готовность к самопожертвованию достигли чистоты ректификата.

Вот почему два века спустя после своей гибели Братья явились воинам великого князя Александра Ярославича перед Невской битвой, обещая свою помощь. Мало кто задумывается над тем, что их явление имело для благоверного князя программный смысл, приоткрывая, почему ему дарована победа и как сложится его судьба. Будучи гени-

альным стратегом, Александр, видимо, не раз испытывал искушение ударить не только по немцам и литовцам, но и по монголам. Но вместо этого провел долгие годы в изматывающей дипломатической борьбе в ханской ставке, ежечасно рискуя быть подвергнутым мучительной казни.

Если вникнуть в детали биографии Александра Невского, то становится ясным: его подвиг имел много общего с подвигом страстотерпцев Бориса и Глеба. Они отказались от «цесарского» триумфа ради целостности отеческого достояния; точно так же поступил благоверный князь Александр, который променял корону, обещанную папой, на посох ходатая, убеждающего ордынских ханов отказаться от разорения Руси. И в итоге принял из их рук чашу с ядом.

Мощи Братьев исчезли в сполохах Батыева нашествия, но их влияние только усилилось. Исследователи говорят о «ярко выраженном военном характере культа», о том, что святые князья пали «жертвами борьбы за власть». Трудно найти суждение столь верное и неверное одновременно. Как уже говорилось, Борис и Глеб — не обычные жертвы междоусобицы: они отдали жизни во имя христианизации Руси. Поэтому их чудесная помощь проявлялась в те моменты, когда опасность грозила целостности страны и русской веры: перед Невским сражением и Мамаевым побоищем, в войнах Новгорода Великого, который в XIII–XV столетиях служил оплотом для русского православия…

Благодаря почитанию Бориса и Глеба, на Руси не прижилась весьма распространенная в то время формула, согласно которой политическая власть является путем к славе и богатству. Открывая и захватывая новые земли, люди Запада немедленно провозглашали себя «королями», «баронами», «графами», а затем — отчуждали их в собственность Ост- и Вест-Индских компаний, русские же отдавали их своему государству «за просто так».