Мистика — сестра криминалистики

Между тем катафалк, на котором похоронщики ездили на кладбище, чтобы проследить за подготовкой могилы, пока в доме шла панихида, вернулся. Гроб вынесли из гостиной и поставили перед домом. Во дворе уже стояла машина Ильи Ильича. Я видела это из окна, но выходить не стала, втайне надеясь, что меня не возьмут на кладбище. Но увы, отсидеться дома не удалось. В кухню вбежал запыхавшийся Владик и скороговоркой выпалил:

— Женя, тебя мама ищет!

Я быстро допила кофе и пошла за хозяйским сыном.

— Выгоняй машину, — приказала Маслова, — поедешь с нами на кладбище. В катафалке для всех не хватает места.

Вообще-то в их распоряжении была еще машина Ильи Ильича, но он, вероятно, не хотел гонять ее по кладбищенской грязи. Опять придется работать извозчиком! Я послушно пошла в гараж, выгнала свой «фольк» и стала ждать, когда гроб погрузят в катафалк. Потом ко мне в машину сели Анна Андреевна с Владиком, и мы, пристроившись в хвост катафалку, поехали провожать Маргариту Алексеевну в последний путь.

* * *

— А теперь простимся с нашей всеми любимой и уважаемой Маргаритой Алексеевной, и да будет ей земля пухом! — сказал отец Дионисий со скорбью в голосе.

Все присутствующие потянулись к гробу. Илья Ильич был первым, кто поцеловал покойницу в венчик на лбу и отошел в сторону, давая дорогу другим. Вскоре маленькая траурная церемония закончилась, гроб заколотили и спустили на полотенцах в приготовленную могилу. Анна Андреевна всхлипнула, но быстро овладела собой и поискала глазами Владика.

— Владик, мы сейчас поедем с Женей впереди остальных. Нам надо домой пораньше, проверить, все ли готово. Так что не отставай.

Мальчишка с бесстрастным лицом и сухими глазами молча повиновался. Анна Андреевна села в мою машину, указала сыну на заднее сиденье и захлопнула за ним дверцу.

— Поехали! — скомандовала она, и мы покинули место скорби.

Все было сделано вовремя — выезжая с кладбища на дорогу, я увидела на стекле первые капли дождя и прибавила газу. Анна Андреевна не возражала. Она сосредоточенно молчала и смотрела только вперед.

— Илья Ильич останется на поминки? — Я тешила себя надеждой еще раз обсудить с Масловым детали охраны его семьи.

— Нет. Он прямо с кладбища поедет в город. У него сегодня очень напряженный день, — ответила Анна Андреевна, глядя в окно на чахлые кусты чертополоха. — Мы сами справимся, — добавила она с затаенной обидой в голосе.

Да уж! Похоже, ей нередко приходится справляться со всем самой. Илья Ильич не очень-то много времени уделяет семье — гораздо проще и приятнее отправить всех скопом куда-нибудь подальше из города, пусть даже в дом с привидениями, а самому в это время наслаждаться обществом длинноногих красоток! Впрочем, это не мое дело — я такой же наемный работник, как и Зина. И еще я обещала Маслову, что буду молчать.

Вскоре мы оказались у ворот дома с привидениями. Я заехала во двор и притормозила рядом с гаражом. Хозяйка с сыном вышли из машины и поспешили в дом, оставив меня в раздумье: загонять машину в гараж или оставить на лужайке? С одной стороны, моя помощь на похоронах больше не понадобится, а с другой — у меня свои планы на день, которые никак не перекликаются ни с поминальным обедом, ни с задушевными разговорами со священником, который не отказался на нем присутствовать. Впрочем, я же хотела с ними со всеми переговорить, чтобы попытаться выведать еще хоть что-нибудь, прежде чем ехать к Бодрову…

Подумав немного, я оставила «фольк» под дождем и пошла в дом посмотреть, что сделала Зина в наше отсутствие. Заглянула в столовую, но там было пусто.

— Обед будет в гостиной, — бросила Анна Андреевна, проходя мимо. — Зина, где салфетки?

Я направилась в гостиную. Обеденный стол был выдвинут на середину и накрыт, как для банкета. На нем стояли приборы по числу присутствующих и отдельный прибор для Маргариты Алексеевны рядом с ее портретом, стаканом вина и куском хлеба. Я пожала плечами. Вот никогда не понимала, зачем люди, называющие себя христианами, тащат на поминки этот пережиток языческой тризны, сами того не осознавая. Впрочем, спасибо, что водки Маргарите Алексеевне не налили! Наверное, она при жизни горькую не пила — поэтому и после смерти предлагать не стали… Впрочем, не я здесь распорядитель — пусть Маслова поминает свою мать как ей заблагорассудится.

В гостиную вошла Зина с блюдом кутьи, а за ней — Анна Андреевна.

— Ставь кутью на середину, — распорядилась она. — Расставь спиртное и закуски. А горячее подашь, когда все сядут.

Зина молча кивала, на удивление быстро управляясь с сервировкой стола. Я, чтобы не мешать, вышла на веранду и вытащила сигарету из пачки. Дождь уже разошелся вовсю. С крыши капало, около дома образовалась лужа, а у ворот было настоящее месиво, раскатанное колесами моей машины.

На дороге послышалось урчание двигателя, и катафалк, немного отставший от нас в пути, подъехал к дому. Громоздкая машина не стала заезжать во двор, а высадила всех пассажиров рядом с воротами. Сергей, Роман Андреевич и отец Дионисий с певчей, перепрыгивая через грязь, кое-как добрались до крыльца.