Мистика в жизни выдающихся людей

Гениальный поэт Серебряного века, приверженец символизма Александр Александрович Блок (16 ноября 1880 — 7 августа 1921) прожил недолгую, но полную творчества жизнь. Его стихи, поэмы и драмы знает весь мир. Он провозвестник «неслыханных перемен в России», увидевший их еще в начале прошлого века. Все потрясения первых годов XX века прошли через душу поэта, внесли смятение, изменили его мировоззрение, оставили след в его творчестве. Однако помимо стихов он оставил своим потомком и то, над чем еще предстоит поломать головы любителям всего таинственного, необъяснимого и непознанного. Жена Александра Александровича, Любовь Дмитриевна Блок, оставила немало воспоминаний о своем супруге, ставшем легендарной личностью еще при жизни. В них можно найти весьма любопытные моменты.

К примеру, карьеру поэта юному Александру предрекла… обычная привокзальная цыганка. Было это еще в подростковом возрасте, когда он с мальчишками играл возле городского вокзала. Мальчишки развлекались тем, что дразнили пожилых цыганок, промышлявших своим не слишком честным ремеслом, после чего убегали. Однажды они пристали к старой цыганке, которая, будучи разозленной, сперва стала кричать на них, а потом вдруг остановилась и поманила Блока своим костлявым пальцем: «Ну-ка, ты, или сюда». Мальчик хотел развернуться и убежать — ему было страшно, но мальчишки стали его подзадоривать и он сделал несколько шагов навстречу. Гадалка положила руку ему на голову и изрекла: «Избавляйся от этой компании, не твоя она. Половина глупцов умрет, еще не познав первой любви, а остальные будут страдать всю жизнь. А тебя ждет слава и известность — если не будешь с ними. Кстати, а сам ты в первый раз влюбишься в женщину взрослую, ровесницу матери»… В будущем Блок рассказывал супруге, что из той самой компании четверо ребят действительно погибли, не дожив до 16 лет, а еще двое спились уже в более старшем возрасте. А впервые влюбился он в 1897 году, отдыхая с матерью в немецком курортном городке Бад-Наугейме. Его сердце захватила Ксения Михайловна Садовская — известная в те времена пианистка, к слову, замужняя, мать троих детей. Ей было 38 лет, как и матери юного Саши.

Вообще Блок очень верил в цыганскую магию, верил, что у смуглянок в цветастых платках есть свой, особый дар. Правда, он прекрасно понимал, что его могут и обмануть. Поэтому он всегда, встречая на улице цыганку, сам протягивал ей деньги, которыми был готов отблагодарить, и просил погадать. Но стоило цыганке попытаться разжиться на своем «клиенте», намекнуть на сглаз, порчу или попросить золото — тут же отправлял ее восвояси.

В 1901 году Блок, не вдаваясь в подробности, оставил такую запись в своих черновиках: «До сих пор мистика, которой был насыщен воздух последних лет старого и первых лет нового века, была мне непонятна; меня тревожили знаки, которые я видел в природе, но все это я считал «субъективным» и бережно оберегал от всех. Теперь события судьбы мне открылись, я увидел знак свыше».

Что именно имел в виду поэт — неясно. Но, возможно, свет на тайну пролила его супруга, которая в своих воспоминаниях как-то написала: «Александр Александрович часто видит сны, которые сбываются. Он может описать дом, который никогда не видел и в котором ему только предстоит оказаться. А уж сколько изменений человеческих судеб он увидел еще до того, как произошли события… Но он не любит говорить на эту тему, как, впрочем, вообще рассуждать о мистицизме».

Тем не менее, считается, что именно увлечения Блока мистикой привели в 1903 году к созданию большого цикла лирических произведений с характерными названиями: «Видения», «Ворожба», «Колдовство».

В 1913 году накануне Первой мировой войны поэта очень заинтересовали слухи о Григории Распутине, и он возжелал встречи с ним. Он написал несколько писем Григорию Ефимовичу с просьбой об аудиенции, приглашал его на встречу и даже был готов оплатить все расходы на проезд и проживание. Об организации встречи он просил и всех своих знакомых — в том числе очень влиятельных людей и чиновников, но встреча так и не состоялась, о чем он также оставил пару строк в одном из своих последних дневников. «Жаль, что я не смог увидеть Распутина — после этой встречи моя жизнь и мое творчество уже никогда бы не были такими, как прежде».