бесспорным фактом остается отъезд в Америку Р.З.Эрманда<27> в 1922 г. чтобы
возродить в Соединенных Штатах русскоязычную газету, основанную некогда еще
Карелиным, чтобы она стала не только рупором анархистов, но и трибуной анархо-
мистиков. К сожалению, о самом Эрманде мне ничего не известно, кроме того, что такой
человек существовал и стал редактором указанной газеты под псевдонимом Е.Долинин.
Новая газета “Рассвет” - “орган российских рабочих организаций Соединенных Штатов и
Канады” - переняла эстафету у своей предшественницы, “Американских известий”, и,
сейчас это можно сказать определенно, сыграла немаловажную роль для развития и
организации массы российских эмигрантов как упомянутых двух стран, так и всей
русскоязычной диаспоры на протяжении 20-х и 30-х гг. нашего века.
Большого формата, выходившая на четырех (иногда на шести) полосах, газета
рассказывала о жизни в советской России, ее культуре, научных открытиях, хозяйстве,
репрессиях, имела довольно большой литературный отдел, освещала жизнь русских
рабочих и эмигрантов в Соединенных Штатах, а в целом представляла для читателя
своевременную и объективную информацию обо всем, происходившем в мире, почему
имела подписчиков на всех континентах и даже попадала в СССР. Для исследователя это
издание интересно, в первую очередь, находящимися на его страницах многочисленными
публикациями работ А.А.Карелина (статьи, заметки, пьесы-диалоги, проникнутые
мистическими и анархическими идеями, главы так и не увидевшей света монографии по
вопросам политической экономии Западной Европы), статьями А.А.Солоновича,
64
А.С.Пастухова, В.С.Смышляева, Е.Моравского и ряда московских анархистов
(А.А.Борового, И.В.Хархардина, В.С.Худолея и др.), сообщениями о преследовании
анархистов в СССР, ожесточенной полемикой с издаваемым в Париже П.Аршиновым
журналом “Дело труда”, сыгравшем откровенно провокационную роль в расколе
анарходвижения, и статьями отдельных эмигрантов и корреспондентов из России.
Следующим шагом Эрманда-Долинина стала организация журнала “Пробуждение”, уже
целиком являвшегося органом анархо-мистиков, где политические и мировоззренческие
акценты были расставлены гораздо явственнее, чем в газете, и где напечатаны работы
ряда московских тамплиеров (А.А.Солоновича, А.С.Пастухова, Е.Моравского,
Л.А.Никитина и др.)
На этих изданиях я останавливаюсь столь подробно, во-первых потому, что
находящиеся в них материалы до сих пор практически не введены в научный оборот, а
сами издания оказались за пределами внимания исследователей, хотя их комплекты
(разной степени полноты) все же имеются в бывших спецхранах наших центральных
библиотек; во-вторых потому, что до сих пор ничего не известно о сохранности и
местонахождении их архивов в США, долженствующих заключать первостепенной
важности материал по интересующим нас проблемам, в том числе и рукописи московских
анархо-мистиков и тамплиеров, которые в России были уничтожены в результате обысков
и арестов.
Широкое распространение тамплиерского (а в качестве “внешней” формы - анархо-
мистического) движения в России приходится на 1924 г., как то можно заключить на
основании показаний арестованных в 1930 г. тамплиеров и анархо-мистиков (Москва,
Нижний Новгород и др.), позволяя сдвинуть дату перехода к активной работе членов
Карелинского кружка на период 1923 г. Факт это весьма любопытен и потому, что именно
на этот период, как я мог заметить, приходится активизация также и других известных
мне мистических групп и орденов, что последующими историками, возможно, будет
объяснено обострением в это время внутрипартийной борьбы в ВКП(б), связанной с
болезнью Ленина, а затем и с дележом ленинского наследия. Все вместе это определило
кратковременную передышку в идеологических репрессиях, возобновившихся (по
отношению к анархистам и мистикам) уже весной 1925 г.
Подтверждением такого наблюдения об активизации деятельности тамплиеров,
преодолевших замкнутость саморазвития именно в 1923 г., может служить история
Белорусской государственной драматической студии в Москве (первого
профессионального театрального вуза республики Белоруссия)<28>. Студия возникла
осенью 1921 г. в Москве по просьбе правительства Белоруссии и под общим
руководством МХАТ, которое, в связи с отъездом основного ядра труппы во главе с
К.С.Станиславским на гастроли за границу в 1922 г., перешло к Первой студии МХАТ,
ставшей все в том же 1924 г. МХАТом 2-м. В этой смене руководства решающее значение
имело то обстоятельство, что с самого начала, т.е. с осени 1922 г., и до закрытия Студии в
1926 г., ее бессменным художественным руководителем стал артист и режиссер Первой
студии МХАТ В.С.Смышляев, бывший не просто тамплиером, но и обладателем одной из
высоких степеней в Ордене. Факт этот, до самого последнего времени остававшийся
неизвестным историкам театра (впрочем, вероятно, что он не известен им и сейчас),
оказывается своего рода “ключом” к истории Студии и ее первых постановок, а равно и к
достаточно сложным первым годам жизни витебского драматического театра им Я.Коласа